— И чем же он так опасен?
— Космический спрут обладает мощнейшими зубами, способными прогрызть металлическую обшивку корабля. Именно этим он сейчас и занимается. Темные эльфы рассказывали мне о нападении спрутов. За всю их историю такое случалось всего два раза. Спруты приводили корабли в негодность, нарушая их герметичность и позволяя воздуху уходить в открытое пространство.
— И экипаж погибал?
— В первом случае не спасся никто. Во время второго нападения часть экипажа успела эвакуироваться в спасательных капсулах. Наш корабль маленький, капсул нет, так что когда он прогрызет оболочку… — девушка смолка, не в силах договорить фразу.
— А что, если уничтожить его? Сбить из лазерной пушки прежде, чем он успеет повредить корабль? — предложил я.
Кобра хмыкнула и скептично поглядела на меня.
— Ты думаешь, Скорпион, что один такой умный во всей галактике, а экипажи погибших кораблей составляли полные идиоты, которые не знали, как включить лазерную пушку?
Я смутился, ведь и в самом деле об этом не подумал, а Кобра продолжила:
— Их ничего не берет! Ничего! Никакое оружие! На сегодняшний день не изобретено ни одного способа борьбы с космическими спрутами. В них стреляли, но их панцирь пробить невозможно, их отпугивали, но они в скором времени возвращались. Так что если уж спрут напал, такова судьба корабля. И экипажа. В двух словах, мы обречены, Скорпион.
— Но зачем спруты вообще грызут металл, который не содержит в себе никаких питательных веществ? Хотят добраться до людей?
— Нет, люди им абсолютно без надобности, — покачала головой девушка. — Они не нападали, даже когда экипаж выходил в открытый космос и палил в них из бластеров. Они огромные (нам-то еще очень маленький попался), но вялые и флегматичные. Зачем им волноваться, когда у них такой панцирь? Людей они не трогают. Милые зверушки, совсем неагрессивные, — закончила она на язвительной ноте.
— Но что им тогда от нас нужно? — никак не мог понять я.
— Они приспособились к питанию органическим топливом, на котором летают корабли темных эльфов, — пояснила Кобра. — Представь себе, для нас это смертельная отрава, а для них — основная пища. Их цель — добраться до двигателей и высосать топливо. Но какое тебе до этого дело, Скорпион? Зачем тебе все это знать, если ты погибнешь минут через двадцать?
— Хотя бы для того, чтобы избежать гибели, — пожал плечами я: в голове у меня зародилась идея.
— Ну конечно! Два экипажа не избежали, а ты избежишь, — не поверила мне подруга.
— Для тех экипажей это действительно было смертью, — задумчиво проговорил я, не отвечая на резкий выпад. — А для нас это спасение!
— С ума сошел?! Космический спрут не может быть спасением! — запротестовала Кобра. — Он умеет только разрушать!
— А спорим, что может? — я хитро улыбнулся.
— Опомнись, Скорпион! Мы вот-вот погибнем, а он пари заключает! — девушка бессильно упала в кресло и закрыла лицо руками.
— Подожди сдаваться. Успеешь ещё. Лучше помоги мне надеть скафандр.
— Зачем это? — удивилась девушка.
— Скоро узнаешь. Я придумал, как решить все наши проблемы.
Кобра явно мне не поверила, однако спорить не стала, а помогла надеть скафандр, не менее старый и ненадежный, чем само наше судно. В условиях искусственной гравитации скафандр казался невыносимо тяжелым — я в нем еле переставлял ноги.
— Не забудь включить гравитаторы, когда в космос выйдешь! — крикнула мне на прощание девушка. — А то улетишь в космическое пространство.
— Знаю, не сегодня родился, — отмахнулся я и приступил к выполнению своего плана.
В открытый космос я вышел через специальную шлюзовую систему, не допускающую утечки воздуха из корабля. Конечно, было немного страшно, ведь судно жутко древнее, а шлюзовой системой до меня, похоже, вообще никто не пользовался от греха подальше. Но я должен был это сделать для того, чтобы спасти корабль, да и сам выход в открытый космос, несомненно, стоил того.
Трудно описать, что я испытывал в этот момент: тем, кто не видел космоса своими глазами, этого не понять. Наш корабль, на крыше которого я стоял, включив гравитаторы, теперь казался мне невероятно крошечным и беззащитным в этой ледяной тьме бездонной космической бездны. Я же и вовсе был ничтожной песчинкой, затерявшейся посреди необъятных просторов нашей вселенной.
Даже странно… Я так привык находиться в окружении предметов, сравнимых со мной по величине, что теперь в этой немыслимой пустоте ощущал себя как никогда слабым и беспомощным. И в то же время космос притягивал, манил, звал разгадывать свои тайны, заставляя меня разрываться между двумя противоречивыми желаниями: вернутся в салон корабля, где все такое привычное и близкое, или же остаться стоять и глядеть на далекие, загадочно мерцающие звезды.
Впрочем, я довольно быстро взял себя в руки, вспомнив о том, что время мое на исходе. Добравшись до хвостовой части корабля, я разглядел, наконец, космического спрута вблизи. Да уж, у него был воистину непробиваемый панцирь. Даже сомневаюсь, а смог бы его повредить Тор своим молотом. Наверное, прочная оболочка защищает спрута от губительной космической радиации и жуткого холода… Ну и заодно от оружия экипажей кораблей.
Но мне пробивать этот панцирь было ни к чему, мой план состоял в другом. Я включил гравитаторы на полную мощность, так, чтобы намертво приклеиться ногами к поверхности корабля. Теперь я, даже приложив усилие, не смог бы сдвинуться с места. Надежно закрепившись, я схватил спрута за панцирь и потянул его на себя. Спрут крепко держался при помощи странного вида присоски, и отцепляться от корабля никак не хотел. Я боролся с ним минут десять, и в конце концов все-таки отодрал его от металлической поверхности. Спрут сумел-таки несколько повредить обшивку, но сквозное отверстие проделать не успел, и герметичности корабля ничего не угрожало. Надежно обхватив непомерно тяжелого спрута обеими руками, я ослабил гравитаторы и возвратился в салон корабля.
— Зачем ты сюда эту тварь притащил? — округлила глаза Кобра при виде меня.
Я вместо ответа молча прошел в технический отсек, где уже натекла целая лужа топлива, и опустил туда спрута. Тот жадно накинулся на любимое лакомство, высасывая жидкость при помощи длинного хоботка.
Убедившись, что моя идея сработала, я стянул с себя скафандр и пояснил изумленной девушке:
— Когда ты рассказала, что спруты питаются топливом, мне в голову пришла интересная идея: пусть он ест запаску, которая вытекает из поврежденного бака. Таким образом решается сразу две проблемы: во-первых, спрут не трогает корабль, потому что и так обеспечен пищей, во-вторых, резко падает концентрация ядовитых паров в воздухе — спрут спасает нас от отравления. Так что считай, нам повезло, что эти две беды приключились с нами одновременно. Свались на нас что-то одно: либо спрут, либо протечка, и мы были бы обречены. Забавно, не правда ли?
— Скорпион, ты гений! — восторженно воскликнула девушка. — Мне бы даже в голову не пришло, что космический спрут может оказаться полезным. Ты придумал очень нестандартное решение.
— Стандартными было не обойтись. И вообще, нам просто очень сильно повезло.
— А я-то сперва думала, что это невезение.
— Невезение, если бездействовать. А если приложить голову и немного усилий, неудачу легко превратить в удачу.
***
Через некоторое время воздух стал чище, и мы с Коброй заметно приободрились. Девушке казалось, что раз уж я предотвратил гибель судна, то со всеми остальными бедами разделаюсь щелчком пальцев, и страх отпустил. Сам я был настроен куда более реалистично, но держал свои мысли при себе, чтобы моя спутница не падала духом. Когда перед тобой стоит трудная задача, настрой играет не последнюю роль.
Приблизительно через сутки вдалеке показался Нибльхельм. Тусклый серенький шарик, подернутый голубоватой дымкой атмосферы, стремительно приближался, на глазах становясь все больше и больше. Мы с Коброй пристегнулись и с замиранием сердца ожидали посадки. Было трудно поверить, что совсем скоро мы окажемся там, где еще не ступала нога человека.