Однако ему повезло и уезжать до решения дела не пришлось. Преподобный Сэмюел испустил дух во вторник, в пятницу инспектор уехал в Сэндси и вернулся в воскресенье вечером. В следующий четверг, ровно через две недели после приезда в Ладмут, Роджер и Морсби сидели после ужина в гостиной, и на этот раз инспектор был настроен не столь официально, как обычно.
— Интересно, — спросил Роджер, — когда же сэр Генри сообщил вам о том, что явилось причиной смерти Медоуза?
— Вчера утром, — ответил, к его удивлению, инспектор и едва не прикусил язык, однако слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
— Как вчера? — взвизгнул Роджер. — Ах, инспектор, инспектор, черт знает, до чего вы молчаливы.
Инспектор допил пиво, остававшееся на дне кружки.
— А может быть, мне и следовало быть более молчаливым, чем обычно, — сказал он явно с многозначительным намеком.
— На ведь я так каялся, просто пресмыкался перед вами, — горячо возразил Роджер, — и я же все вам объяснил. Ничего подобного просто не может повториться. Инспектор, вы… вы намерены мне рассказать, о чем вам сообщил сэр Генри, или нет?
Инспектор, придя к прискорбному заключению, что кружка окончательно опустела, поставил ее на стол.
— Нет, мистер Шерингэм, сэр, — ответил он с большой твердостью, — я не собираюсь этого делать.
И они в молчании уставились друг на друга.
— Нет, вы расскажете, — прохныкал Роджер. — Неужели вы обо всем позабыли? Ну передумайте еще разок и расскажите.
— Нет, не расскажу, — еще тверже заявил инспектор.
И они снова молча воззрились друг на друга.
— А вы не хотите еще пивка? — с надеждой в голосе вдруг спросил Роджер.
— Хотите меня подкупить, сэр? — сурово осведомился инспектор.
— Ну разумеется, хочу, — с чувством собственного достоинства ответил Роджер. — Только незачем прибегать к таким вульгарным выражениям.
— Ну раз так, то благодарю вас, сэр, — ответил инспектор, смягчившись. — Пожалуй, сегодня вечером я справлюсь с лишней пинтой пива.
Роджер ринулся к двери.
— А с квартой? — крикнул он. — Ведь вечер, как вы, наверное, заметили, жаркий. А как насчет галлона? Хотите? Ну, вы, значит, не спортсмен!
Роджер громко окликнул хозяина, заказал пиво и снова вернулся на место.
— Нет, серьезно, сэр, — опять заговорил инспектор, — боюсь, что ничего не смогу сказать о заключении, сделанном сэром Генри. Придется вам подождать до экспертизы. Все тогда и объяснится.
— А когда это будет?
— Она должна состояться через неделю, позвольте вам напомнить.
— О господи! — простонал Роджер. — Я не вытерплю так долго.
— Думаю, что вам все-таки придется потерпеть, — лицемерно посочувствовал инспектор.
Хозяин принес две большие кружки с пивом и, тяжело Дыша, снова удалился.
Роджер поднял кружку:
— Желаю вам всяческих препятствий в работе, — очень мрачно процедил он.
— А вам желаю всяческой удачи, — вежливо ответил инспектор.
Они снова воззрились друг на друга поверх кружек и, поставив их, вдруг расхохотались.
— А ведь вы сами хотите мне обо всем рассказать, правда? — уверенно спросил Роджер.
— Я не должен бы, вы же знаете, мистер Шерингэм, — промурлыкал инспектор, — но я не могу забыть, что вы первый навели меня на след этого человека, ведь правда не могу?
— Правда не можете, — растроганно подтвердил Роджер.
— Но это действительно не для опубликования, имейте в виду. Я бы хотел, чтобы вы не проговорились ни одной живой душе. Только при этом условии я могу вам кое-что рассказать.
— И даже Энтони нельзя знать?
— Даже мистеру Уолтону.
— Ну, значит, ни слова даже Энтони, — жизнерадостно подтвердил Роджер. — Заметано! Так что это был за яд?
— Аконитин.
— Аконитин? Вот как? — и Роджер присвистнул. — Клянусь Юпитером! Да, вот почему он так быстро подействовал. Но ведь это ни в коем случае не тот яд, которым пользуются обычно. Это же яд уникальный! Интересно узнать, каким образом Медоузу удалось его раздобыть?
— Вот именно что интересно, — лаконично подтвердил инспектор.
— Аконитин! — глубокомысленно повторил Роджер. — Ну и ну! Конечно, одно из его достоинств — смертельность даже очень маленькой дозы, одной десятой грамма и даже меньше, кажется? Но смерть наступает в таком случае через три-четыре часа. Однако если ад оказал действие так быстро, значит, доза в данном случае была гораздо большей?
— Да, по крайней мере, так думает сэр Генри. Похоже на то.
— Так всегда бывает с самоубийцами: принимают в десять раз больше, чем требуется, но это вам известно лучше меня. Однако, должен признаться, я меньше всего ожидал, что это аконитин. Я бы прозакладывал все свои деньги, что это мышьяк, стрихнин или синильная кислота. Во всяком случае, эти яды гораздо легче достать, чем аконитин.
— Но симптомы отравления свидетельствуют против этих трех.
— Да, верно. И все же как-то неожиданно, что это аконитин. Вы тоже удивились?
— Я, сэр, никогда ничему не удивляюсь.
— Неужели? Неуязвимый вы человек. А я очень, и не могу взять в толк, почему он выбрал именно аконитин. И каким образом его достал? Наверное, подделал рецепт. А как, по вашему, он его принял? С кофе во время завтрака или еще с чем-нибудь?
— Но сэр Генри не нашел и следов яда в том, что он ел за завтраком.
— Так, значит, он принял яд сразу после завтрака? Не очень-то приятно. И не очень надежно. Грамм вещества размером не больше булавочной головки, а все же…
— Сэр Генри нашел довольно значительную дозу аконитина в ящичке с табаком.
— С табаком? — недоверчиво повторил Роджер.
— Он также нашел аконитин в трубке Медоуза, особенно его много было в чубуке. Именно так аконитин попал в организм. А больше следов аконитина ни в чем не обнаружено.
— В его… его трубке! — заикаясь, воскликнул Роджер и вытаращил глаза. — Но… но в таком случае!..
— Да, сэр?
— Но тогда… это почти снимает вопрос о самоубийстве!
— Вот именно! — подтвердил инспектор.
А Роджер все смотрел на него и смотрел.
— Благое небо! Вы же не имеете в виду, что…
— Что, сэр?
— Что, ну кто-то другой отравил его?
— В этом нет и тени сомнения, — ответил инспектор с абсолютной убежденностью. — Преподобный Сэмюел не совершал самоубийства. Его убили.