Она вышла из магазина как раз вовремя, чтобы заметить мистера Гуна, медленно катившего по дороге на своем велосипеде. От морозного утреннего воздуха нос его пылал багрянцем.
Юных сыщиков и полицейского связывала (а может, разъединяла) взаимная нелюбовь. А уж Бастера мистер Гун просто терпеть не мог — шустрый скотч-терьер не упускал случая облаять блюстителя порядка, а то и тяпнуть его за ногу. Поэтому всякий раз, едва завидев пса, мистер Гун кричал: «Пошел вон!» Случалось, те же слова он бросал и в адрес кого-то из юных сыщиков, за что и получил от них свое прозвище — «Пошелвон».
Увидев Бетс, мистер Гун резко затормозил. Колеса велосипеда скользнули по обледеневшей дороге, и в мгновение ока мистер Гун оказался сидящим посреди мостовой.
— Тьфу ты! — сердито глянул он на Бетс, будто в этом была ее вина.
— Ой, мистер Гун, вы не ушиблись? — учтиво осведомилась Бетс. — Вы так громко шлепнулись.
Полицейский неуклюже поднялся, отряхивая свои брюки.
— Эта скользота по утрам, она меня когда-нибудь совсем угробит, — бормотал он, сурово глядя на Бетс, словно она была причиной гололедицы. — Чуть тормознул — и вот тебе, пожалуйста! А все ради того, чтобы проявить внимание, узнать, как там твои друзья. Я слышал, они все слегли с гриппом?
— Да, но они уже поправляются, — сообщила Бетс.
Мистер Гун проворчал нечто, напоминающее «очень жаль!», и вновь сел на свой велосипед.
— Должен сказать, для меня это просто подарок судьбы, что этот толстый выскочка, который, как только приезжает домой, тут же сует нос в мои дела, на этот раз все каникулы просидел дома. Удивительное дело, как это он всегда умудряется разнюхать какое-нибудь дельце, да еще вас к этому привлечь! Так что, полагаю, оно и лучше, что ему пришлось проваляться в постели. А там, глядишь, опять в школу — хоть раз обойдется без ваших безобразий.
— Вы сами заболеете гриппом, если будете так говорить, — бесстрашно выпалила Бетс. Обычно она побаивалась полицейского, особенно если попадалась ему на глаза одна. — И, между прочим, время еще есть, может, что-то и выплывет. И уж тогда мы займемся этой тайной и распутаем ее гораздо раньше вас, мистер Гун, можете не сомневаться! — И, чувствуя, что вышла из этой неожиданной стычки победительницей, Бетс гордо зашагала вперед, вздернув подбородок.
— Если идешь к Фредерику Троттвилю, передай этому толстому увальню, пусть не спешит поправляться — так и ему, и мне будет спокойнее! — прокричал ей вслед мистер Гун. — Отличное у меня было время — спокойствие и порядок, когда вы пятеро не вертелись у меня под ногами, не говоря уж об этой проклятой собачонке!
Бетс сочла за благо сделать вид, что не слышала. Мистер Гун, довольный собой, поехал дальше. Надо полагать, Бетс передаст все слово в слово Фэтти, и уж тогда толстяк может хоть лопнуть от злости, все равно ничего не сделает — ему скоро опять уезжать в школу. Дрянной мальчишка!
А Бетс, подойдя к дому Фэтти, прошла через заднюю дверь и столкнулась нос к носу с миссис Троттвиль, мамой Фэтти. Миссис Троттвиль нравилась девочка, и она ласково улыбнулась ей:
— Это ты, Бетс! Опять зашла навестить Фредерика? Ты настоящий друг. По-моему, ему гораздо лучше. Сегодня из его комнаты раздаются какие-то совершенно невероятные звуки! Я их слышу каждый раз, когда поднимаюсь наверх по лестнице.
— Неужели его опять тошнит? — встревожилась Бетс. — На что похожи эти звуки?
— Да как будто какие-то голоса — и все разные. Словно он репетирует пьесу или что-то в этом роде. Ты же знаешь Фредерика — у него всегда на уме какие-нибудь проделки.
Бетс кивнула. Она подумала, что, может, Фэтти говорит голосами персонажей, в которые он раньше переодевался. Поэтому и звучит то дрожащий старческий голос, то скрипучий женский, а то густой мужской бас. У Фэтти это всегда выходило великолепно!
— Пойдем, я провожу тебя в его комнату, — сказала миссис Троттвиль. — Он тебя ждет.
И они пошли наверх. Миссис Троттвиль коротко постучала в дверь комнаты сына.
— Кто там? — раздался голос Фэтти. — У меня гость, мама!
Миссис Троттвиль удивилась. Насколько ей было известно, никаких гостей, кроме Бетс, в этот день не ожидалось. Должно быть, кухарка провела кого-то наверх. Миссис Троттвиль повернула круглую ручку двери, и они с Бетс вошли в комнату.
Фэтти лежал в постели, глубоко зарывшись головой в подушки. Казалось, он дремлет. Бетс были видны его темные растрепанные волосы — и только. У нее екнуло сердце. Еще вчера Фэтти сидел в постели и выглядел таким повеселевшим. А сейчас, похоже, ему опять стало хуже, если он лежит пластом, даже головы не поднимает.