Четверо юных сыщиков с волнением смотрели на главу своего клуба. В чем же зацепка? Кем был этот грек по имени Эвриклес? И какое имеет значение то, кем он был?
— Слушайте, — начал Фэтти. — Грек по имени Эвриклес жил много веков назад. Но это был не простой грек, а очень знаменитый благодаря своему необычайному дару — он был чревовещателем! И при этом таким искусным, что память о нем сохранилась до сих пор. У него были десятки учеников.
— Расскажи нам, Фэтти! Пожалуйста, — попросила Бетс.
— Ну, ладно уж, — милостиво согласился Фэтти. Он и сам был не прочь при случае пощеголять своими познаниями. — Об Эвриклесе ходило множество рассказов и легенд. Теперь трудно определить, что из них правда. Говорят, например, что однажды он обратил в бегство целую банду разбойников — и все благодаря своему необыкновенному таланту. Разбойники напали на его дом, убили стражу, а самого Эвриклеса привязали к креслу и потребовали сказать, где спрятаны ценности. Но тут вдруг из ниши комнаты, где стояла статуя богини Артемиды, послышался строгий женский голос: «Разве не знаете вы, что этот дом под моим покровительством? Зачем оскорбляете меня нападением на хозяина этого дома? Разве не ведомо вам, что не прощаю я обиды? Или вы думаете, что вы могущественнее богов-олимпийцев?» Разбойники окаменели от ужаса. И тут из глубины дома послышалось глухое рычание, переходящее в устрашающий рев. Львы! И много! Рев все ближе и ближе, вот он уже как будто за спиной! В панике побросав оружие, разбойники бросились наутек. Вот так, уважаемые члены клуба, — важно заключил его глава свою речь. — Такова волшебная сила искусства.
— А я думала, чревовещатели появились только сейчас, в наше время, — удивилась Дейзи. — То есть я хочу сказать, это искусство люди изобрели недавно, скажем, в нашем веке.
— К счастью, — нет. Это очень древнее искусство, — принялся объяснять Фэтти. — Оно было хорошо известно в Древней Греции. Этим занимались и другие народности — зулу, к примеру, — и даже эскимосы. А грек Эвриклес достиг в нем больших высот. Я читал о нем, когда учился чревовещанию.
— Хорошо, но почему на этом кукольном платочке вышито имя древнегреческого чревовещателя? — не могла взять в толк Дейзи. — И какое это имеет значение? Нет, я ничего не понимаю. Фэтти, объясни.
— Ну, слушай, — возбужденно блестя глазами, начал Фэтти. — Если на платке вышивают чье-то имя, это обычно имя его владельца, так? Значит, тот, кому принадлежал платочек, носил имя Эвриклес. Или, если мы предполагаем, что одежда кукольная, Эвриклесом звали хозяина куклы. А кем еще может быть человек по имени Эвриклес, если не чревовещателем? И чьими могут быть эти вещи, если не его говорящей куклы?
Остальные юные сыщики, затаив дыхание, следили за рассказом. В конце его Пип хлопнул себя по лбу.
— Конечно! Ну конечно же! Почему мы раньше об этом не подумали! Эти вещи надевали на большую «говорящую» куклу, с какими выступают чревовещатели! Вот почему они такого размера — для ребенка маловаты, а для обычной куклы великоваты. И вот почему они так аккуратно сделаны!
— Да. И, могу спорить, хозяин этой куклы — артист со сценическим псевдонимом «мистер Эвриклес», в честь знаменитого древнегреческого чревовещателя! — ликующе провозгласил Фэтти. — Ура! Забрезжил свет в конце туннеля!
— А для меня он что-то не очень забрезжил, — покачал головой вечно сомневающийся Ларри. — Какой ты там узрел свет? Ну, допустим, нам кажется, что мы знаем, на кого надевали эти вещи. И, возможно, даже знаем имя того, кто владел куклой, на которую надевали эти вещи…
— …И которая жила в доме, который построил Джек! — смеясь, закончила за него Дейзи.
— Ладно, — серьезно остановил ее Фэтти. — Нам остается только найти этого мистера Эвриклеса и спросить у него, почему этим вещам придают такое значение. Почему они были под присмотром Феллоуза. Почему они показались кому-то настолько ценными, что этот «кто-то» дважды залезал в чужие дома, чтобы украсть их. И, наконец, почему Феллоуз выскочил из дома среди ночи, чтобы утопить их в реке. И как только мистер Эвриклес ответит нам на эти вопросы, мы сможем считать, что тайна раскрыта!
— Но как нам найти этого Эвриклеса? — помолчав, спросил Пип. — На это не хватит и ста лет. А нам возвращаться в школы через несколько дней.
Воцарилось молчание, грозившее перерасти во всеобщее уныние. И только Фэтти совсем не собирался унывать.
— Я позвоню в магазин, где продаются всякие штуковины для фокусников и чревовещателей, — сказал он. — Они мне сразу же скажут, есть у них клиент по имени Эвриклес или нет.