— Преступник, по словам хозяйки, бреет голову, носит очки в коричневой оправе. Роста выше среднего. Увлекается музыкой — игрой на гармошке шестигранной формы. Вероятно, это концертино. Фамилия Петров. Назвался медиком, приехавшим сюда для отдыха. Ничего особого до сегодняшнего вечера она не замечала за ним. А сегодня вечером, часов так в десять, хозяйка заснула, а потом проснулась от того, что в комнате жильца раздавалась веселая песенка: наигрывали на гармошке. Это случилось совсем недавно: шел первый час ночи. Хозяйка постучала в стенку, чтобы жилец не шумел. Поиграв и попев еще немного, он подошел к двери и извиняющимся тоном сказал, что в голову пришла новая мелодия, и он решил записать ее, пока не забыл. И замолк. Хозяйка думала, что он лег спать и уснул. Но когда пришли мы, то оказалось, что комната пуста: жилец ушел. Судя по тому, что на подоконнике видны следы ног и рук, жилец ушел через окно. Следы ведут от окна до калитки, а через нее — на улицу. Собака, добежав до калитки, пошла по следу, который оставил Томпсон. Сейчас ведется преследование жильца.
— Что унес с собой жилец? — спросил Матвей Ильич.
— Пока еще не установлено. Сейчас выясним.
В комнату опять пригласили хозяйку дома. С ее помощью установили, что Петров унес с собой концертино, небольшой чемоданчик и пару лаковых полуботинок. Из вещей он оставил в комнате, вернее в коридоре, куда выходила дверь из комнаты, габардиновый пыльник. Вероятно, он просто забыл про него. Да еще в кухне висело полотенце, которым пользовался квартирант.
— Спокойно уходил, — усмехнулся Зотов. — Даже полуботинки прихватил.
— Не совсем спокойно: плащ-то забыл, — заметил Сахаров. — Значит, ботинки ему оказались нужнее.
— Так у него же есть еще одна пара, — сказала старушка. — Куда ему вторые? Только руки загружать!
В дом вошел проводник ищейки, взявшей след Томпсона. Он сказал Сахарову:
— След привел к шоссе и там оборвался. Возможно, опять воспользовался попутной машиной.
Допросили Барона, но он сам не знал, где надо искать Томпсона.
Итак, оставалось ждать, пока Томпсон выйдет на берег. Но Матвей Ильич решил продолжать розыски преступника. Анализируя обстановку, он поставил перед собой такой вопрос: где можно провести ночь, не вызывая подозрения? Таким местом может быть скорее всего или запасная квартира, или ночной ресторан, или речной, а может быть и железнодорожный вокзал. Уже светло, бродить по улицам или лежать в сквере опасно, сидеть на берегу залива или на бульваре — тоже не совсем благоразумно.
И Сахаров приказал обследовать все общественные места, вокзалы.
Матвей Ильич не падал духом, он все еще надеялся на успех. Тем более, что скоро должно было прийти письмо Отроговой…
Матвей Ильич посмотрел на часы — шестой час утра. Значит, утренняя почта уже выбрана из почтовых ящиков. Следующая выемка писем из ящиков будет лишь после двенадцати дня. Ждать столько нельзя…
Матвей Ильич приехал на почту, обслуживавшую тот район города, где жила Отрогова, и попросил начальника почтового отделения произвести выемку писем в половине седьмого утра.
— Мы ждем письма на свой адрес, — пояснил он начальнику. — Письмо очень важное.
— Пожалуйста, — разрешил начальник.
Уезжая с почты, Матвей Ильич вдруг подумал: а почему именно в этом районе должно быть опущено в ящик письмо? Может, тот человек, которому Отрогова поручила эту операцию, живет совсем в другой стороне города? И полковник решил попросить начальника почты раньше положенного времени осмотреть почтовые ящики во всем городе.
Сахаров с нетерпением ожидал установленного срока. Время тянулось медленно.
Вошел Ярцев, довольный, сияющий. В руках . папка. Он остановился у двери и сказал:
— Интересные новости. Есть почта.
— А… Давайте.
В папке лежало всего лишь одно письмо. На конверте стояло: «В городской комитет госбезопасности. Начальнику». Матвей Ильич бережно отрезал край ножницами и вынул из конверта несколько исписанных тетрадочных листов. На первом из них было написано: "
Я, Галина Романовна Отрогова, проживающая в г.Айле, улица Нахимова, дом 24, заявляю следующее. Мой отец в войну, будучи полицейским, замучил много мирных жителей за связь с партизанами. За это его впоследствии расстреляли советские власти. Мой брат пытался перебежать к немцам, но его поймали и расстреляли. Я после войны согласилась «работать» на частное лицо . Моррила. Я была связана…»
Сахаров дочитал письмо до конца, а потом передал его Ярцеву. Капитан, ознакомившись с содержанием посмертного письма Отроговой, заметил:
— Ценные сведения. Однако ничего конкретного о Бароне — Берсеневе — она не сообщает. Вероятно, она просто решила напугать Томпсона, потому и сказала ему там, в пещере, что ей все известно о Бароне. Ведь Зотов сам слышал, что она так заявила. Но теперь это не так важно, он у нас в руках.
— Вот именно. Возьмите людей и осмотрите места, где обычно бывал Томпсон. Возможно, он где-нибудь там. Хотя надежда плохая…
— Ничего, ночью выйдет на берег, — заметил Ярцев. — Тогда-то уж не выскользнет из наших рук.
— На ночь надейся, но и днем не плошай, . переиначил поговорку Матвей Ильич. — Он может и не прийти туда. Волк хитер. Достаточно ему почуять на хвосте погоню — и ищи ветра в поле. Возможно, он уже мчится на какой-нибудь машине в глубь страны, чтобы перебраться через рубеж посуху. Но рук нельзя опускать. Будем искать его с помощью собак по всему городу. Отрогова указывает явки. Обследуйте их. Приметы Томпсона тоже надо сообщить всем нашим людям. Правда, она пишет, что он часто меняет внешность, но цвет глаз, форма носа, подбородка, рост, золотые коронки на верхних передних зубах не замаскируешь…
Глава 10
Бегство
Чтобы сбить погоню со следа, Томпсон, уходя из квартиры, переобулся в поношенные полуботинки, недавно купленные на базаре. Остаток ночи Томпсон провел у знакомой девицы, у которой уже ночевал однажды. День убил на развлечения: ходил в кино, в цирк. Завтракал и обедал в различных кафе. В пять часов вечера он вошел в ресторан «Якорь» и занял еще раньше облюбованный столик возле окна. Осмотрелся, заказал бутылку «Малаги». Краем глаза он следил за каждым новым посетителем, входившим в зал. Всякую опасность можно довести до минимума, если принимать все меры предосторожности. Пожалуй, надо открыть окно, на всякий случай…
Томпсон запустил за воротничок сорочки два пальца и покрутил шеей, точно ему было душно. Состроив недовольную мину, полуобернулся к окну и открыл створки. Шторы заколыхались от свежего ветерка. Прежде чем занять прежнюю позицию за столом, выглянул в окно: на берегу никого.
Он поднес к губам рюмку с вином — и замер: в дверях появился человек в форме пограничных войск и овчарка. Проводник держал собаку на поводке. Ищейка, вынюхивая след, рванулась к столику у окна. Секундой позже Томпсон, отшвырнув стол навстречу собаке, вскочил на подоконник и выпрыгнул наружу. Ломая кусты репейника, он ловко стал на ноги и побежал по тропинке вниз, к воде. Сзади раздались выстрелы, лай овчарки. На миг обернувшись, Томпсон увидал, как из окна ресторана вылетел серо-рыжий комок. Опустившись на камни, ищейка бросилась за врагом. Волк обернулся и выстрелил. Собака перекувырнулась через голову несколько раз, свалилась на гальку возле воды и задергала ногами.
Когда проводник подбежал, собака уже издохла. Томпсона нигде не видно. Что делать? Проводник был один. Он обошел все людные места, но все безрезультатно. И вдруг такая удача. Но удача была слишком неожиданной, а враг попался слишком опытный: стол сбил собаку с ног. Когда проводник помогал ей выбраться из-под стола, поводок выскользнул из рук — и собака выскочила в окно. Теперь надо звонить, чтобы присылали подмогу…
Проводник позвонил Ярцеву и сообщил, что напал на след врага. Собака потеряна. Враг скрылся.
Ярцев, выслушав донесение, моментально прикинул, что следует делать. Если следопыт без собаки начнет разыскивать Томпсона, — вероятно, это он, потому что ищейка была «настроена» на его запах, — то от этого без собаки не будет большого толку. Значит, пусть остается возле ресторана: ему придется ставить на след новую ищейку.