— Нет, я не хочу возвращаться на «Каракатицу», — решительно возразил Вилли. — Волк не таков, чтобы сдаться без боя. А меня непременно застрелит, как только узнает, что «Каракатица» обнаружена. Ведь это я выдал ее вам, верно? Волк сразу же поймет, как все произошло.
— Это лишь твои предположения, — заметил Гарри. — Томпсон может и не узнать ничего.
— Нет, нет, — настаивал на своем Вилли. — Волк попытается вырваться из ловушки, «Каракатица» наткнется на мины — и пойдет ко дну. Так что все равно смерть. Или ее потопят миноносцы, если ей даже удастся вырваться в море.
— Ммда… — задумчиво сказал Матвей Ильич, глядя на Вилли. — Если Томпсона не удастся принудить к сдаче, он попытается прорваться, а мы, конечно, попытаемся потопить «Каракатицу». Это верно. Ну, что же…
— Господин полковник, разрешите мне, — прервал его вдруг Гарри. Разрешите мне проникнуть на «Каракатицу». Я поговорю с Томпсоном и Малькольмом. Они должны понять, что все выходы закрыты и им все равно не выбраться в открытое море. Ведь «Каракатицу» можно легко потопить глубинными бомбами даже здесь, в бухте. Неужели они не поймут этого? Я приведу им все доводы. Я, скажу им, что лодку выследили еще тогда, когда она пробиралась в залив, а меня уже поджидали на «Соленоиде», потому и захватили.
— Так они тебе и поверят, — усмехнулся Вилли.
— Поверят. Разрешите, господин полковник. Ведь если я не уговорю Томпсона, вы потопите лодку и ничего не прогадаете. Я не сбегу от вас, пойду на дно вместе со всей командой «Каракатицы».
Полковник задумался. Потом спросил Гарри:
— Томпсон не обнаружит подмены?
— Нет, — решительно ответил Гарри. — Вилли расскажет мне все, что знает о лодке…
— Нет, вы не поплывете, — вдруг решительно заявил Матвей Ильич. — Ваш брат прав: Томпсон не сдастся…
После этого разговора Гарри Строкера свезли на берег. Вилли Строкер остался на «Соленоиде».
Оставшись вдвоем с полковником, Ярцев спросил его:
— Почему вы раздумали послать кого-нибудь из Строкеров на «Каракатицу»? Ведь это все же некоторый шанс захватить Томпсона живым.
Матвей Ильич помолчал, посмотрел на «Соленоид», уходивший на буксире к заводскому пирсу, озабоченно ответил:
— Такие, как Томпсон, живыми в руки не сдаются. Кроме того, я не уверен, что Гарри Строкер, надев скафандр, не скроется. Это раз. Затем, сообщи он на лодку наш ультиматум, Томпсон наверняка уйдет с «Каракатицы» на берег в скафандре. Об этом-то я и подумал, когда согласился вслух с Вилли Строкером. Нет, уничтожим лодку вместе с врагами.
Они стояли на берегу и наблюдали за действиями миноносца и самолета-разведчика, кружившегося над бухтой. Вот миноносец замер посреди залива и, казалось, не знал, что делать. На берегу Восточного прохода на всякий случай разместилась батарея скорострельных пушек . хотя этот проход и считался непроходимым для судов, особенно для подводных лодок, когда они находятся в подводном состоянии, но не исключена возможность, что «Каракатица» попытается прорваться через него в надводном состоянии. Тогда один-два снаряда моментально пустят ее ко дну.
На «Каракатице» в это время переживали тревожные минуты: Строкер не возвращался, фотоглаз сообщал с поверхности залива о миноносце, появившемся неподалеку, о торпедных катерах, о самолете, кружившим над бухтой.
— Наверно, этот сосунок попался и все рассказал, — мрачно буркнул Малькольм Томпсону, склонившись над экраном. Волк стоял здесь же.
— Не заметят фотоглаз? — намеренно спокойно спросил он капитана.
— Нет. Стойка высовывается сейчас всего лишь на двадцать-тридцать сантиметров из воды. Кажется, разведчик увидал нас: он кружит как раз над лодкой…
— Не будем гадать, — пробормотал Томпсон, глядя на экран. — Нам только бы дождаться ночи…
Раздался звонок и вслед за тем из репродуктора донесся голос радиста:
— Самолет противника радирует эсминцу. Передает наши координаты.
И в следующий момент капитан и Томпсон увидали на экране эсминец, направлявшийся в сторону лодки.
— Ну что же, — как-то уж слишком спокойно заметил Томпсон, — раз лодка обнаружена, то придется теперь защищаться, если на нас нападут. Действуйте, Малькольм. Задача — выйти сухими из воды, а как этого достигнуть — это уж вы сами решайте.
— Убрать буй! — скомандовал Малькольм. И объявил боевую тревогу. Матросы заняли свои места у приборов, механизмов и торпедных аппаратов. — Продуть цистерны! Малый вперед!
Лодка оторвалась от грунта и медленно двинулась вперед. Потом замерла на месте. Матросы запрокинули головы, прислушиваясь к шуму винтов миноносца, проносившегося вверху. Вокруг загрохотали взрывы глубинных бомб. От одного разрыва лодку так бросило в сторону, что на миг погас электрический свет. Кое-кто упал. Послышались ругательства. Миноносец разворачивался, чтобы сделать новый заход. В гавани установилась временная тишина. В море протяжно прогудел пароход, приветствуя родные берега: это возвращался из дальнего плавания огромный дизель-электроход «Камчатка». Из бухты в это время выходил рыболовный бог «Дельфин». И вот, когда «Камчатка» приблизилась к входу в залив, а «Дельфин» уже шел западным проходом, навстречу дизель-электроходу в какой-то точке залива из воды вынырнула торпеда и, густо дымя, понеслась к выходу. Почти одновременно с первой из воды выскочила вторая торпеда и тоже помчалась к выходу из бухты, оставляя позади себя густую дымовую завесу. В воздухе как бы повисли два огромных белых занавеса, между которыми оставался коридор до ста метров. «Дельфин» и «Камчатка» оказались в середине этого коридора. Но так как коридор был извилистый . торпеды шли не по прямой линии, а виляли из стороны в сторону, — то они не видели один другого и могли в любую минуту столкнуться.
На миноносце сразу же сообразили, что произошло. Корабль кинулся к дымовым завесам, чтобы перехватить «Каракатицу» . несомненно, это она поставила дымовые завесы, чтобы легче было выбраться из ловушки. Береговая батарея молчала: артиллеристы не видели «Каракатицу», всплывшую и пробиравшуюся в надводном состоянии через горло под прикрытием дыма. Стрелять же нельзя: можно поразить свои суда — «Камчатку», «Дельфина».
Миноносец не мог развить своей скорости и быстро прочесать дымовой коридор — командир опасался столкновения с «Камчаткой», которая должна была быть уже где-то в начале прохода. Но вот миноносец увидал боевую рубку подводной лодки. Лодка погружалась в воду: она уже миновала заградительную линию в горле бухты и вышла в море. Эсминец ринулся на «Каракатицу», собираясь протаранить ее. И в этот момент из дымовой завесы показался дизель-электроход. Он шел навстречу миноносцу. «Каракатица», рубка которой уже еле виднелась над водой, была ближе к «Камчатке».
— А, ч-черт, — скрипнул зубами капитан миноносца, вцепившись руками в поручни мостика. — Под «Камчатку» нырнула… Лево руля…
И эсминец, наклонив трубы направо, круто свернул с курса. «Каракатица» скрылась с глаз. Эсминец обогнул дизель-электроход и вышел на свой прежний курс…/ Слухач определил направление движения «Каракатицы». Капитан приказал радировать другим кораблям, где находится вражеская лодка, и скомандовал: сбрасывать глубинные бомбы!
Через несколько минут сюда прибыли торпедные катера. Они взяли подводную лодку в кольцо и забросали глубинными бомбами. «Каракатица» старалась уйти. Но уйти она не смогла — после одного из взрывов глубинной бомбы на поверхности моря заиграло большое маслянистое пятно, из волн с всплеском поднялся развороченный бомбой нос «Каракатицы» — и она тут же пошла ко дну. А утром водолазам удалось обнаружить в секретной каютке «Каракатицы» фотопленку с чертежами «Соленоида». Здесь же плавал под потолком раздувшийся до неузнаваемости труп Томпсона.
