Вагон был полупустой. Вперед сидели только старушка с маленькой внучкой и молодой матрос в белой форменке.
Электричка уже приближалась к Петергофу, когда через вагон стремительно прошел сухощавый человек в темной рубашке. Костя в это время смотрел в окно и не обратил на человека никакого внимания.
— Наш сосед тоже фотоаппарат забыл? — усмехнулся Львенок.
Костя быстро обернулся и проводил глазами темную рубашку мужчины. С первого дня все их действия по какой-то забавной случайности совпадают с действиями соседа.
Костина мама уже испугалась бы и сказала бы, что это неспроста. Она увлекалась мистикой, астрологией, гаданиями и безоговорочно верила во все приметы. Примет было много. Так много, что иногда они просто противоречили одна другой. Но мама в этом море примет не терялась никогда.
Ребята, приходившие к Косте, часто разувались кое-как и бросали ботинки носками врозь. Мама аккуратно ставила каждую пару как положено, но вовсе не из-за того, что страстно любила порядок, а для того, чтобы ни у кого из ребят «не пошла жизнь наперекосяк». Мама свято верила в черную кошку, в пустое ведро и в число тринадцать и так искренне расстраивалась, ожидая неприятностей, что это ожидание само становилось неприятностью, даже если ничего плохого в тот день не происходило.
Костя всегда посмеивался над мамиными суевериями, а иногда разыгрывал ее, рассказывая о каких-нибудь новых, совершенно невероятных приметах. Маму очень легко было ввести в заблуждение. Делал это Костя не со зла и сразу же весело объявлял о своей выдумке. Мама смеялась вместе с ним, а он советовал ей не покупать новые сборники примет и гаданий, потому что ни один сборник не содержал столько примет, сколько знала его мама.
Интересно, а если несколько дней подряд то и дело сталкиваться с одним и тем же незнакомым человеком, что тогда? Плохая это примета или хорошая? Надо не забыть спросить об этом у мамы после поездки. Впрочем, до возвращения еще далеко. Костя и сам успеет проследить, к чему приведут эти каждодневные встречи с соседом из тридцать третьего номера.
— Ты выходишь или едешь дальше? — поинтересовался Львенок, выводя Костю из глубоких раздумий о приметах. — Приехали!
Сосед шел по платформе чуть впереди ребят.
— Давай не будем его обгонять, — предложил Львенок.
— Почему?
— Да ну его! Скажет еще, что мы за ним следим!
— Очень надо!
— Вот именно. Поэтому лучше пойдем помедленнее. И вообще, чего ему здесь каждый день нужно?
— Мало ли. Может, специально человек приехал из-за Петергофа.
— Если специально, мог бы поселиться где-нибудь поближе, а не ездить каждый день из Петербурга.
— Слушай, чего ты сегодня такой злой, Львенок?
Львенок сердито помолчал, а потом ответил:
— Придется потерпеть. Вчера ты был злой, и я терпел, а сегодня у меня настроение отвратительное.
Костя улыбнулся.
— А тут еще этот тип! — добавил Львенок.
— Он тебе настроение портит?
— Не то слово! Как увижу его, так сразу вспоминаю его крик тогда.
— Когда мы к нему в номер ворвались?
— Ага.
— Ну, так в этом мы сами виноваты. Он-то тут при чем?
— Всякое бывает. Могут люди номером ошибиться. Зачем же орать на весь этаж?
— Злопамятный ты, Львенок.
— Да не беги ты! Не видишь, уже почти что его догнали. Сейчас опять разорется.
— Не переживай, он нас не замечает.
— Послушай, куда он идет?
— Не знаю. В музей, наверное.
— В какой музей? Он в ту же аллею сворачивает, где мы вчера были.
— Ну и что? И мы свернем. Там наша скамейка.
Ребята свернули.
— А он где? — недоуменно спросил Львенок.
Соседа в аллее не было.
— Вот дает! Шапка-невидимка у него, что ли?
Но Косте было уже не до соседа, он торопился ко вчерашней скамейке.
Скамейка была пуста. Никакого фотоаппарата на ее спинке не было. Костино настроение тут же испортилось. Он почему-то думал, что фотоаппарат по-прежнему висит на спинке скамейки.
— Нету, — растерянно сказал Костя.
— Надо искать комнату находок.
— Где?
— Сейчас узнаем.
Мимо неторопливо проезжал мороженщик на своем фургончике-велосипеде.
— Извините! — побежал к нему Львенок. — А где у вас тут комната находок?
Мороженщик остановился:
— Что-то потеряли?
— Да. Фотоаппарат вчера забыли. Вот на этой скамейке.
— Вам надо к Леониду Матвеевичу. У него все находки.