— Ни к чему! Возьмем какой-нибудь экипаж по дороге. Так удобнее!
Версаль поразил русского царя. Он с восторгом рассматривал эффектную главную аллею с бассейнами Латоны и Аполлона. Большой канал служил осью симметрии для четкой сети прямых аллей огромного парка. В парке красовались нарядные павильоны, фонтаны, мраморные скульптуры, дворцы.
— Все похвалы ничтожны в сравнении с виденным, — заключил царь. — Красивости французам не занимать. Но наша Версалия будет еще приятнее! Будут и у нас парки, фонтаны, статуи! Хороша Франция, да Россия-матушка лучше!
ГЛАВА III
Петергоф
— Вот это да! — не смог сдержать восторженного выкрика Львенок, когда группе открылись фонтаны Большого каскада. — Гляди, Костян, как здорово!
Костя молчал. Он не умел так бурно выражать свою радость. Ему казалось, что словами нельзя передать чувства. Если передаешь их словами, сразу утрачивается что-то важное и неуловимое.
Еще никогда в жизни Костя не видел ничего более красивого, чем Петергоф. Он не мог отвести взгляда от водных брызг фонтанов, от длинного строгого канала, от сверкающих позолотой статуй. Сегодня он уже нисколько не жалел о том, что поехал по путевке в Петербург.
Сзади величественно возвышалась парадная резиденция Петра Первого, и экскурсовод рассказывал, что строительство этого дворца началось еще при Петре, а заканчивалось при Екатерине. Но Костя не смотрел на дворец. Парадная резиденция по сравнению с великолепным парком казалась обыкновенной.
Кто-то из ребят поинтересовался, будет ли экскурсия во дворец, и экскурсовод ответил, что посещение петергофских дворцов в программу не входит.
Потом экскурсовод подвел ребят поближе к Большому каскаду и долго объяснял значение позолоченных статуй.
— Первые фигуры, отлитые еще при Петре Первом, были из свинца. Непрочный, мягкий свинец со временем давал трещины, статуи начинали кривиться, терять форму. В начале девятнадцатого века свинцовые статуи были заменены золочеными бронзовыми…
Монотонный голос экскурсовода совсем не вязался с красками и праздничностью, с буйной зеленью парков и переливами воды.
— Пойдем, — дернул Костю за рукав Львенок. — А то опять отстанем.
Экскурсовод шагал вперед быстрым, широким шагом, нимало не заботясь, успевают ли за ним ребята. Костя и Львенок догнали группу, когда шел рассказ о самотечном водоводе.
— Водовод не имеет аналогов в мире. Вода поступает в фонтаны из речек, стекающих в низину, где расположен парк, проходит по сложной системе труб и вливается в Финский залив Балтийского моря. Таким образом, вода никогда не используется дважды. А это — фонтан «Шахматная гора».
По разрисованному на большие клетки склону стекали струи воды и делали огромную шахматную доску какой-то призрачной, необычной, таинственной. Костя снова застыл на месте. Он вообще любил шахматные рисунки. Ему нравилось строгое соединение двух цветов. А здесь клетки были гигантскими и, несмотря на свой размер, не мрачными, а веселыми.
Экскурсия продолжалась в невероятном темпе. Львенок сказал Косте:
— С экскурсоводом нам не повезло. Торопится, бежит, ничего толком посмотреть не успеваем.
Костя кивнул, хотя сейчас он готов был простить все на свете — и быстроту, и скучные рассказы, и невнятную дикцию. Все это не имело никакого значения, потому что был Петергоф, не нуждавшийся ни в чьих рассказах.
— Мы подходим к фонтану «Шутиха». Почему он так называется, вы поймете сразу. Достаточно только пройти по булыжнику вдоль скамейки.
Несколько мальчишек, и в их числе Львенок, ринулись к скамейке, не дослушав экскурсовода. Двое из них пробежали без всяких происшествий и недоуменно оглядывались. Зато всех остальных весело поливали струи воды, обрушившиеся на головы мальчишек неизвестно откуда.
У «Шутихи» группа провела не меньше получаса. Всем хотелось испытать этот чудо-фонтан и понять, как же он все-таки действует. Кто-то предполагал, что нужно наступить на определенный булыжник, кто-то говорил, что нужно бежать, кто-то возражал, что нужно спокойно идти.
Ребята проверяли одно предположение за другим, но логики в действиях фонтана не было никакой. Он обдавал людей водой в любой момент, когда вздумается. Словно в насмешку над тем, что кто-то пытается разгадать его загадку.
— Как он действует? — наперебой спрашивали ребята у экскурсовода.
— Маленькая тайна Петергофа, — лукаво улыбался тот.
— Он знает, — прошептал Львенок Косте. — Он знает эту тайну и не хочет нам говорить!