Ирма пожала плечами.
— Как-то раз он мне и говорит: помнишь, ты рассказывала про заимку, которая где-то рядом?
— «Заимка»? Это что еще за зверь? — перебил Воронов.
— Заимкой у нас называют… — начала Нателла и замялась. — Как тебе сказать-то… Ну, вроде дачи, если на современный манер, но не дача.
— Ну, Нателла Иосифовна, — улыбнулся Воронов. — Вас слушать — сплошное удовольствие.
— А ты не ржи, будто мерин, — обиженно опустила уголки губ Нателла.
— Да, мерину-то вроде уж и сил не осталось ржать, — не унимался Воронов, но чувствовалось, что и ему передается напряженность всего происходящего.
— В общем, устраивал человек себе жилище подальше от деревни. Избу там ставил на манер тех, которые тут, забором обносил таким же. Вот! — закончила она пояснения.
— И переселялся туда? — удивленно спросил Воронов. — А зачем?
— Да не переселялся он, а было это… ну… для охоты, для рыбалки, чтобы если поедешь, то не в шалаше с комарами и гнусом жить, а в доме, как человек, а не как бродяга какой.
— То есть как бы вторую квартиру заводил? Чтобы при случае и… — уточнил Воронов.
— Ну, и для сраму, конечное дело. Вас, мужиков, не переделать, — подчеркнуто спокойно согласилась Нателла.
— Да, переделывают, переделывают, Нателла Иосифовна, и не прячутся теперь, и не только баб любят, — в тон ей ответил Воронов. — Ну, а заимка-то эта, она как, общая была?
— Нет, зачем «общая»? Как раз каждый заимку-то ставил, чтобы от людей подальше побыть. Вроде как, по-нынешнему, в отпуск уехать.
— Ну, мало ли… Зима… Охотник заплутал, замерз. Может войти, согреться, от смерти спастись.
— Какой же ты охотник, если в своих краях заплутал? — безжалостно возразила Нателла. — Не знаешь дороги к местам — сиди дома, жену сторожи! И, потом, у нас нехорошо, если чужое берешь, а в дом чужой лезть вовсе стыдно и нехорошо! А на тот случай, про который ты говоришь, что замерз, ну, что, бывало, конечно, но для того все сообща ставили избушку в тайге. Оставляли там еды, всякого важного, печку уже снаряженную, чтобы только спичку поднести и — запылала! А когда собираешься уходить — ты печку-то заново приготовь. Не ты один тут плутаешь. Вот такие порядки у нас.
— Ну, то есть случайный человек в заимку не заберется? — уточнил Воронов. — Ну а вдруг?
— «Вдруг» он и есть вдруг. По-всякому поворачивает, — пожала плечами Нателла.
— Да что вы тут филологией занялись? — вклинилась слегка захмелевшая Ирма. — Могли — не могли, бывали — не бывали! Не это важно. Ты же про Клевцова спросил.
— Да, извини, — согласился Воронов. — Рассказывай.
— Я как-то у костра и рассказала про заимку. Помнишь, баба, ты говорила? — повернулась она к Нателле.
— Про «княжескую», что ли? — оживилась та.
— Ну да, — подтвердила Ирма. — Ты про нее и рассказала? Сказками побаловала?
— А это что за зверь — «княжеская заимка»? Почему «княжеская»? — спросил Воронов.
Нателла усмехнулась:
— Пусть Ирка рассказывает, а я погляжу, чего она там врала.
Ирма кивнула.
— Ты ведь знаешь, как у костра бывает! Каждый хочет что-то рассказать, чтобы выделиться, вот и я тоже. Стала рассказывать то, что от бабы слышала про эту заимку. Будто был тут какой-то князь в наших краях. Беглый князь из знатного рода, который хотел царя убить. Не убил, поймали его и в крепость посадили. А он оттуда сбежал. Тогда его в наши края сослали. Он тут и устроил себе княжескую жизнь, отстроил эту самую заимку и стал там гостей принимать на княжеский манер.
— Погоди-погоди, — не выдержал Воронов. — Что-то я сомневаюсь, что князь сам смог построить хотя бы хилый домишко, а уж заимку!
Он поглядел на Нателлу:
— Вы говорите, будто такая же, как ваш двор?
— Да, та-то, говорят, и побольше будет. Изба-то воистину дворец в два этажа.
— Ну, вот не стал вдаваться в дискуссию о размерах «дворца» Воронов. — Князю такое не поднять.
— Так он и не сам строил. Говорят, мужиков откуда-то привозили ему, — пояснила Нателла.
По взгляду Ирмы Воронов понял, что она об этом слышит впервые.
— Сама-то я, конечно, не видела, — продолжала Нателла, — это ведь давно было, уж и не скажу — когда. Но так люди сказывали.
— А ты мне не говорила, баба, — почти обиженно сказала Ирма.
— Ну, уж и не помню. Может, ты вообще уснула посреди рассказа…
— Ну, и что эта заимка? Что Клевцов-то сказал? — вернулся к главной теме Воронов.