— Пал Матвеич, о каких слитках и архиве вы говорили? Почему искать их начали? — спросил Саша, напоминая учителю.
— Давно эта история началась, давно… — сказал учитель, посматривая на карту. — После окончания института меня направили в областной городок, где неподалеку находится Сережино село. Я услышал о монастыре и в свободное время туда ездил. Сначала все осматривал, потом решил более подробно о нем узнать: когда его построили, кто из мастеров работал, куда пропали монахи, когда царя свергли. Стал рыться в городском архиве, благо что меня допускали туда, как историка. Но я никому не признавался, что ищу на самом деле. Ох, сколько мне пришлось пересмотреть документов — уму непостижимо! И в одной из старых папок нашел два пожелтевших небольших листа, на которых стояли двуглавые орлы с грифом «Секретно». Сначала я отбросил их в сторону — искал же сведения о монастыре! А потом, словно меня подтолкнули, опять взял эти бумаги и стал разбираться в написанном. На одном документе — приказ о розыске особо опасного преступника по кличке Ворон и о вознаграждении за его поимку, но никаких примет больше не было. На втором документе… Даже не документ, а простой листок бумаги, там было написано, что, мол, «Птица» выполнила задание и «рыжики» спрятаны в надежном месте, о котором он позже сообщит. И стояла дата — первые числа сентября 1917 года. С этих бумажек и началась история поиска золотых слитков, а потом и архива, о нем чуть позже скажу. В тех местах раньше добывали золото, потом его переплавляли, делая слитки и под конвоем отвозили в банк, откуда их отправляли куда-то дальше. Вот я и решил узнать всю…
— Пал Матвеевич, добрый день! — раздался голос, и ребята увидели, как в класс вошел завуч. — Хорошо, что не ушли. Директор всех пригласил на совещание. Здравствуйте, ребята! В гости пришли? Молодцы, что не забываете школу! Вы посидите, а мы отлучимся минут на двадцать-тридцать. Что скажете, Пал Матвеевич?
— Ну, если ребята не торопятся…. - сказал он, пожав плечами.
— Нет-нет, идите! Мы подождем…
Едва за ними захлопнулась дверь, как Саша быстро схватил тубус, достал из него лист ватмана, из папки вытряхнул несколько скрепок, торопливо схватил план, положил на него свой лист, скрепил и рванулся к окну.
— Серега, помогай, — тихо произнес он, прижимая листы к стеклу, достал из кармана карандаши. — Держи, а я буду перечерчивать план. Живее…
— Зачем? — шмыгая, спросил Сергей. — Что придумал?
— Не знаю, Сережка, — сказал Саша, быстро проводя линии и рисуя знаки. — Не знаю, но чувствую, что пригодится…
Глава 3
Вернувшись с совещания, учитель увидел, что ребята стоят рядом со стеллажами и о чем-то горячо спорят, показывая на экспонаты.
— Мальчики, что вы раскричались? — спросил Павел Матвеевич и сел, поправив лист ватмана. — В коридоре слышно.
— Мы… Да, так… — запнувшись, сказал Саша, и направились к парте. — Вспоминали, как в походы с вами ходили и всяко-разные вещи старинные разыскивали.
— Да, хорошие были времена, — сказал учитель, — а сейчас очень редко приходится выезжать. И годы свое берут, и забот прибавилось.
— А зачем вас директор вызывал? — спросил Саша, поняв, что учитель не заметил, что они брали план.
— Дела, дела… — задумчиво сказал Павел Матвеевич. — Учебный год заканчивается, планы по ремонту школы, планы на лето — кто и чем будет заниматься с учениками. Все как обычно.
— В этом-то году собираетесь в поход? — спросили ребята.
— Не знаю, не знаю… — сказал учитель. — Хотелось бы ребят куда-нибудь свозить, если время будет свободное.
— Опять в монастырь? — сказал Саша, переглянувшись с Сергеем.
— Может и туда, если ребят отпустят родители, а почему вас это заинтересовало? — Взглянул на них учитель.
— Нас? Так просто, — сказал Саша. — Мы же все лето будем у дяди Коли, может и встретимся.
— Пока ремонт в школе не закончим, загадывать не стану, — сказал учитель, отодвигая в сторону стопку тетрадей. — Подожду, а там решим, куда нам податься.
— Пал Матвеич, а что дальше было? — спросили ребята. — Когда в архиве нашли…
— Что? А-а-а, вы по поводу слитков? — учитель осторожно провел по плану рукой. — На чем я остановился?
— Это, как его… Про Ворона говорили и то, что он спрятал какие-то «рыжики».
— «Рыжики», «рыжьё» — это золото, — захекал, смеясь, Пал Матвеич, — воровской жаргон, а Ворон… Он так и остался для меня загадкой. В архиве я больше не нашел никаких упоминаний, документов, которые пролили бы свет на эту таинственную историю. Долго раздумывал, с чего начать поиски. Хотел бросить бесполезное занятие, а потом в голове мелькнула мыслишка: а что, если остался кто-нибудь из тех, кто работал на прииске или на заводе? Дождался отпуска и, никому не говоря, туда поехал. Старых рабочих уже не было, остались в основном молодежь да пришлые, кто на заработки ездит. Рассказали мне про одного старичка, но предупредили, что крутой у него характер, может и на порог не пустить.