– Да не знаю я!
– А означает оно – идущий по пятам. Но можно сказать и по-другому – идущий следом…
– Ну-у-у..
– Стало быть, старый барон к тебе обращается, дурья твоя голова! Слушай внимательно! «С уст твоих упал замок». Значит, барон разрешает тебе говорить.
Яков опять удивленно посмотрел на Джона:
– Да что говорить? Кому говорить?
– А вот дальше… «Наследница в замок вернуться должна/Поможет ей в этом бутылка вина». Понимаешь о чем я? Кончилось время этого обжоры и пьяницы! Есть у старого барона настоящая наследница! И она должна получить замок!
– Тихо ты… Не дай Бог, хозяин услышит…
– Хозяин… Ты же ведь знаешь, что это за хозяин!
– Знаю, но от этого не легче… Ты-то все время в конторе или дома. А тут… Сперва он сразу за пистолет хватался… Теперь вроде приутих немного…
Джон внимательно посмотрел на Якова:
– Знаешь, как может быть оспорено завещание? Только если сам старый барон заявит об этом…
Яков испуганно перекрестился:
– Господи Иисусе и Пресвятая Дева! Ты что хочешь с того света его вызвать?
– Ты, брат, дуралей! Ничуть не умнее этого пьяницы! Что за бредни – в суд духов вызывать! Сказать-то господин барон может и в письменном виде… Найдется настоящее завещание и все…
Джон испытующе посмотрел на Якова:
– Ты же ведь знаешь, где оно?
Яков отвел глаза. Джон продолжил с напором в голосе:
– Тебе же разрешили.. . «И с уст твоих упал замок»…
Повисло молчание.
– Наследница… – Яков наконец с трудом выдавил из себя.
– В том-то и штука, что наследницы нет, – вздохнул Джон. – И где ее искать, ума не приложу…
– Да-а… – Яков тоже вздохнул. – Где же ее искать…
Джон опять испытующе посмотрел на Якова:
– Тебе же знаешь имя… Тебе же разрешили…
Яков молчал.
– Хорошо. Понимаю. У стен есть уши. Тогда намекни…
– Страна на востоке, – вдруг сказал Яков. – Вдоль большой реки. Одной реки.
– Она к нам близко?
– Она за морем.
Джон в третий раз испытующе посмотрел на Якова.
– По-моему, я тебя понял…
Яков промолчал.
– А может и нет… Где же искать наследницу? На севере? На юге? На западе? На востоке?…
На слове «север» Яков усиленно мигнул. Джон едва заметно кивнул головой и продолжал:
– И кто знает, как далеко она находится? Один лье? Пять? Десять? Двадцать?
На словах «один лье» Яков мигнул опять. Джон многозначительно поднял брови. Кажется, теперь, он знал все. Но здесь он не мог об этом сказать. Здесь нужны были другие слова.
– Жаль, что мы ничего не знаем и вряд ли что узнаем… Слишком много времени прошло.... Господин барон может быть спокоен. Он – единственный наследник!
Последние слова нотариус произнес с особым нажимом. Ему почудился какой-то шорох за дверью…
– Спасибо, дружище, за вино. Он превосходно. Но, увы, увы, время в моем возрасте слишком быстро бежит… Мне пора.
Провожаемый Яковом, он вышел в коридор. На мгновение ему почудилось, что мелькнула какая-то тень… Но может быть это просто игра света, а его старые глаза ошиблись?…
На следующий день, рано утром Джон оседал своего ослика и выехал из города. Он ехал прямо на север. Путь предстоял не очень долгий. До поместья Бельвилль было всего-то одно лье.
Глава 5
Арман
Клео въехала в Кюмун-де-Сюр почти сразу после обедни. Так что у дома мадам Фиорентины ей пришлось немного подождать, пока достопочтенная хозяйка придет из церкви.
Черноволосая и носатая мадам Фиорентина удивленно подняла бровь, увидев рядом со своим домом незнакомую девушку, но письмо тетки все объяснило. Прочитав его, мадам покачала головой… «Конечно, похвально такое трудолюбие в столь юном возрасте… Но, Пресвятая Дева Мария, разве прилично молодой девушке путешествовать одной, верхом и… Боже мой! Со шпагой и пистолетом!… Святые угодники, а если бы ты попала в лапы разбойников? Разве эти железки смогли бы защитить тебя?…»
Чтобы скрыть улыбку, Клео опустила голову.
Мадам немного помолчала, дабы Клео прочувствовала неприличие своей выходки…
– Слава Всевышнему, мы уж лет тридцать о разбойниках не слышали… – она пыталась сделать свой голос строгим, но было видно, что ей это удается с трудом. – Так что у нас эти штуки без надобности. Если хочешь, то можешь повесить их на стену, хотя лучше убрать их куда-нибудь… Не дай Бог, попадутся на глаза моим девушкам, начнут баловаться, до беды недалеко…
Мадам покосилась на проходящих мимо людей, которые уже издали кланялись ей.
– Мы мирно живем и своим трудом зарабатываем себе хлеб. Работы много. Всем наши вещи нравятся, заказывают много, не справляемся. Постель и стол мои, за работу не обижу… Если согласна, то пойдем, покажу твою комнату.