— Так считают врачи, — иронически бросил Иеремия.
— Разве не Амбруаз Паре утверждает, что ванны размягчают плоть организма и делают ее уязвимой для чумных миазмов?
— Дело в том, что он, как и многие ученые, представляет кожу как полностью проницаемую ткань, через которую проходит вода и смешивается с гуморами.
— Вы же, как всегда, придерживаетесь собственного мнения? — не скрывая иронии, спросил Трелони.
— В общем и целом — да. Будь все так, как убеждает нас Амбруаз Паре, человеческий организм, каждый раз оказываясь в воде, уподоблялся бы губке.
— А разве, по мнению многих врачей, причина водянки не в избыточно частых ваннах и купаниях?
— Милорд, вы, безусловно, помните, что я не один год провел в качестве миссионера в Индии. У тамошних жителей омовение тела — часть религиозных культов. И жители Индии, поверьте, выглядят ничуть не болезненнее наших с вами соотечественников, которые чураются ванн будто черт ладана. Кроме того, вспомните, древние греки и римляне регулярно принимали ванны.
— Но ведь они язычники!
— А разве почти вся медицина не основывается на учении таких язычников, как Гиппократ и Гален?[11]
— Ладно, ладно, святой отец, ваша взяла, — со вздохом сдался сэр Орландо, поднимая руки вверх. — Если я верно вас понял, вы считаете горячие ванны совершенно безопасными?
— Милорд, поверьте мне! Я сам регулярно принимаю ванны, и не припомню случая, чтобы они пошли мне во вред.
— Но так ведь ничего не стоит подцепить простуду! — все еще сомневался судья.
— Отнюдь, если вы некоторое время после ванны пробудете в достаточно теплом помещении. Кроме того, рекомендую бросить в воду горсть розмарина — он обладает успокаивающим действием, и боли в спине перестанут докучать вам. Что же до головных болей, то вам следует попробовать масло перечной мяты.
Иеремия отправил лакея в аптеку, и когда тот вернулся, натер лоб и виски сэра Орландо снадобьем.
— А теперь вам лучше прилечь, сэр, а я расскажу вам о моем расследовании дела убитой повитухи.
Трелони, который, закрыв глаза, блаженно развалился в кресле, встрепенулся.
— Так вам удалось что-нибудь выяснить? — не скрывая любопытства, спросил он.
— Да, есть кое-какие интересные моменты, милорд.
— Так рассказывайте, святой отец.
— Я внимательно изучил расходную книгу покойной Маргарет Лэкстон и проверил все фамилии за последние пару недель до ее гибели. С большинством этих людей я уже встретился и побеседовал. В частности, с женой портного, которая на сносях. Ей придется обращаться теперь к другой повитухе, когда выйдет срок. За неделю до своей гибели Маргарет Лэкстон помогла разрешиться мальчиком жене могильщика. Поскольку этой семье полагается вспомоществование, Маргарет помогала при родах бесплатно. Правда, всего несколько дней спустя ребенок умер. Но в семье четверо детей, и у меня создалось впечатление, что мать особо не скорбит. Следовательно, в этом случае вряд ли можно приписывать повитухе вину за скорую смерть новорожденного.
Маргарет Лэкстон помогла появиться на свет еще одному ребенку, хоть в этом случае мне так и не удалось установить личность матери. В книге она фигурирует как Полоумная Мэри. Я пытался разузнать у людей в округе, но, похоже, особа с таким прозвищем никому не известна. Так что придется выяснять дальше.
— Вы считаете, что пресловутая Полоумная Мэри может быть каким-то образом причастна к убийству Маргарет Лэкстон? — с сомнением в голосе спросил Трелони.
— Откуда нам знать? — развел руками Иеремия. И после непродолжительной паузы продолжил рассказ: — Кроме того, в книге нашей повитухи приведены фамилии еще двух женщин, видимо, она оказывала им услуги, о характере которых лучше умолчать. Она давала им снадобья для, как она пишет, «возобновления месячных после задержки». Дело в том, что задержка месячных, как правило, объясняется одной общеизвестной причиной.
— То есть повитуха потчевала их снадобьями, чтобы искусственно вызвать выкидыш? — насторожился судья. Впрочем, судя по всему, поражен он не был. Нередко и придворные дамы обращались к повивальным бабкам из простонародья, чтобы те помогли им избавиться от «плода порочной связи». И в большинстве случаев все было устроено так, что и не подкопаешься.
— Одна из этих женщин никак от этого не пострадала, — продолжал Иеремия, — и ребенок появился на свет здоровым. Вероятно, средство либо не подействовало, либо дозировка была неверной. Что касается другой женщины, той повезло меньше. Смесь трав вызвала обильное кровотечение, обернувшееся упадком сил.
— Может, у нее мог появиться план мести?
— Вполне возможно. Во всяком случае, причины для этого у нее были. Но она не убийца. Просто по причине своего состояния и слабости она и не смогла бы совершить убийство. Кроме того, дочь повитухи с определенностью утверждает, что стрелял мужчина.
— Возможно, друг семьи или родственник? — высказал предположение сэр Орландо.
— Это мне тоже еще предстоит проверить.
— Назовите мне имя этой женщины, и я наведу справки относительно семьи.
— Ее зовут Элис Финч, и она проживает на Три-Пиджн-Корт в том доме, где расположена харчевня «Белые перья».
Сэр Орландо поднялся с кресла и подошел к небольшому столику, на котором стоял чернильный прибор наготове, и, взяв перо, черкнул несколько слов.
— И это все женщины, перечисленные в учетной книге Маргарет Лэкстон?
— Это только те, кого мне удалось разыскать. Большинство женщин, пользовавшихся ее услугами, — жены ремесленников и поденщиков, швеи, прачки и так далее. Но поскольку Маргарет Лэкстон считалась весьма умелой в своем деле, бывали случае, когда ее приглашали и в дома зажиточных лондонцев. Прошу понять меня верно, милорд: в подобных случаях я не рискнул наводить справки — все-таки люди известные. Взять хотя бы такое семейство, как Дрейпер…
Сэр Орландо так и подскочил.
— Вы ничего не перепутали? — встревоженно спросил он.
— Нет, сомнений быть не может. За две недели до гибели Маргарет Лэкстон была приглашена в дом семейства Дрейпер на Трогмортон-стрит и приняла там ребенка.
— Но ведь… — Судья был в явной растерянности. — Я даже и предположить не берусь, кто мог бы…
— Ну, это могла быть, например, какая-нибудь гостившая у Дрейперов родственница, — предположил Иеремия.
— Нет уж, святой отец! — решительно тряхнул головой Трелони. — Я бы об этом знал. Что-то здесь не так.
Помолчав, судья мрачно спросил:
— А не может здесь идти речь о прерывании беременности?
— Согласно записи в книге, речь шла о родах.
— Ерунда, повитуху можно подкупить, и она запишет что угодно, — решительно заявил судья. — Таких случаев хоть пруд пруди. Неужели вам самим ничего подобного не приходит в голову?
— Милорд, нет никаких свидетельств тому, что к миссис Лэкстон обращалась Сара Дрейпер, — напрямую заявил Иеремия. — Самое простое — расспросить обо всем самого Джорджа Дрейпера, и он все нам разъяснит.
Сэр Орландо презрительно фыркнул. Заложив руки за спину, он стал расхаживать у кровати с высоким пологом взад и вперед.
— Ну хорошо, — согласился он в конце концов. — Завтра я отправлюсь к Дрейперам. Вы не сходите со мной?
— Если вы желаете, сэр.
— Говорите, в книге Маргарет Лэкстон вы обнаружили и другие, не менее известные семьи?
— Да, к примеру, Джонсоны из Чипсайда…
— Я их знаю. Томас Джонсон, глава семейства, — известный в Лондоне ювелир.
— …и еще Форбсы, проживающие на Лиденхолл-стрит. Насколько помнится, вы как-то упоминали их в связи с Дрейперами. Вы тогда еще сказали, что они состоят в родстве с ними.
— Но они в ссоре, — уточнил сэр Орландо.
— Нам предстоит выяснить, какое отношение они имели к Маргарет Лэкстон, — сказал Иеремия.
— Я знаком и с Форбсами, и с Джонсонами. Если хотите, мы встретимся с ними и расспросим обо всем.
11
Гален (ок. 130 — ок. 200) — древнеримский врач. В классическом труде «О частях человеческого тела» дал первое анатомо-физиологическое описание целостного организма. Ввел в медицину вивисекционные эксперименты на животных. Показал, что анатомия и физиология — основа научной диагностики, лечения и профилактики. Обобщил представления античной медицины в виде единого учения, оказавшего большое влияние на развитие естествознания вплоть до XV–XVI вв. Учение Галена канонизировано церковью и господствовало в медицине в течение многих веков.