Сэр Орландо нехотя подошел к телу.
— Вы что же, раздевать ее собрались?
В голосе судьи звучало явное смущение.
— Если это необходимо для установления истины, непременно, — невозмутимо ответил иезуит.
Разрезав лохмотья, он стал искать на теле Мэри следы насилия.
— Нет, порезы или отверстия от попаданий пуль отсутствуют. Наличие горизонтальной полосы на шее свидетельствует о том, что жертва была задушена. Именно это меня и озадачило сразу же, как я осмотрел ее шею.
— Вот как! А почему?
Иеремия раздумчиво кусал губы.
— Поймите, я своими глазами убедился, как пуглива была эта Мэри. Незнакомцу к ней и на несколько ярдов не подойти — не подпускала, и все тут, не говоря уже о том, чтобы накинуть удавку на шею. И все-таки убийца не воспользовался пистолетом, как в случае с Маргарет Лэкстон.
— Иными словами, это означает, что убийца знал ее? — вслух размышлял сэр Орландо.
— Вовсе не обязательно.
Иеремия указал на кисти рук Мэри, обратив внимание судьи на красные полосы.
— Ей связали руки. И на лодыжках такие же следы. Убийца не сразу убил ее. Вот только вопрос — отчего?
— Он мог подвергнуть ее пыткам, заставляя рассказать то, что было известно лишь ей одной.
Иезуит с явным сомнением посмотрел на судью.
— Вот уж не думаю, что ей могло быть известно что-то на самом деле важное. У меня другое объяснение. Вполне возможно, что убийца и его жертва оказались в таком месте, где он стремился как можно меньше наследить. Поймите, если убивать кого-либо выстрелом из пистолета или ударом кинжала, тут будет столько крови, что потом хлопот не оберешься. Иное дело — смерть от удара по голове или, скажем, от удушения веревкой. Чисто и относительно тихо.
Иеремия, вновь склонившись над покойной, осмотрел область рта. Выпрямившись, он разочарованно присвистнул.
— Увы, но ткань подверглась довольно сильному разложению, так что невозможно установить, затыкал ли убийца жертве рот кляпом.
— А это уже служило бы нам доказательством, что жертву где-то держали в течение некоторого времени, — комментировал Трелони.
— Именно! И в этом случае мы могли бы с уверенностью утверждать, что убийца задушил жертву именно там.
— И надо же было ему бросать труп в реку — вода смыла все следы, — не скрывая досады, заявил Иеремия.
— А вы не можете сказать, сколько труп пробыл в воде?
Иеремия отрицательно покачал головой.
— К моему величайшему сожалению, у меня весьма скромный опыт по части утопленников. Но я думаю, телу не понадобится много времени, чтобы доплыть от одного из лодочных причалов к мосту. Все зависит от приливов и отливов. Убийца наверняка дожидался наиболее подходящего момента, чтобы незаметно отделаться от трупа.
— Да, но как она вообще оказалась в его доме? — задал сэр Орландо решающий вопрос.
Иеремия беспомощно развел руками.
— Сие нам неведомо, — испустив тяжкий вздох, ответил он. — Убийца лишил жизни эту несчастную, дабы избавиться в ее лице от свидетеля. Так что мы с вами снова в тупике, сэр Орландо.
— И что же? Сидеть и ждать, пока этот негодяй еще кого-нибудь убьет?
Иеремия побледнел.
— Да не допустит этого Всевышний!
Некоторое время оба молча глядели друг на друга. Затем пастор попросил грубой ткани и укрыл тело.
— Мародеры, выловившие ее из реки, собирались снова бросить тело обратно, не найдя ничего ценного, — негромко произнес иезуит. — Мне хотелось бы, чтобы несчастную похоронили достойно, как подобает, на церковном кладбище. И пусть она не католичка, тем не менее мой долг — организовать похороны.
Сэр Орландо понимающе кивнул.
— Я позабочусь об этом, можете положиться на меня, друг мой.
Они вышли из харчевни. Стоял погожий солнечный день. Воды Темзы ярко сияли в лучах солнца. Сэр Орландо поручил одному из своих помощников отправиться к церковному настоятелю и просить его заняться похоронами Полоумной Мэри.
— Не принимайте случившееся так близко к сердцу, — попытался успокоить Иеремию судья. — Вы были не в силах помешать этому. Подобный тип опасен, его не удержать никому. — И добродушно похлопал иезуита по плечу. — А теперь, чтобы хоть чуточку отвлечь вас, поговорим о приятном. Вы ведь обещали после свадьбы отобедать у меня, не забыли?
— Конечно, не забыл, милорд. Прошу простить меня, но мне следовало бы спросить у вас, как прошло свадебное торжество. Надеюсь, все были довольны?
— Случился один досадный инцидент между мною и Джеймсом Дрейпером, но это так, мелочь. Он оскорбил мою супругу.
И Трелони в деталях описал, как все произошло.
— Судя по всему, наш приятель Дрейпер не очень-то уважителен к женщинам, — неодобрительно заметил Иеремия. — Сочувствую той, кто выйдет за него.
— Мы ведь до сих пор так и не знаем, почему Маргарет Лэкстон оказалась в доме Дрейперов, — напомнил ему сэр Орландо.
— Да, в этом деле еще столько неясностей. И все кругом предпочитают умалчивать о том, что им известно.
— Ладно, у нас еще будет возможность обсудить все в спокойной обстановке, когда вы придете на обед, — подытожил судья. — Когда вам будет удобнее? Быть может, сразу после Троицы — скажем, в среду?
— Да, милорд, с удовольствием.
— Так я заеду за вами.
Иеремия хотел было что-то сказать, но тут прогремел гром.
— Вы слышали, сэр?
Сэр Орландо стал вслушиваться.
— Уж не гроза ли?
— Откуда ей быть в такой день — на небе ни облачка, — усомнился иезуит.
Они заметили, что люди, побросав работу, напряженно вслушиваются. Ветер с моря доносил в Лондон грохот орудий.
Трелони вмиг побелел как полотно.
— Корабельные орудия! — воскликнул он. — Это может означать лишь одно — наш флот ведет сражение!
Иеремия изумленно уставился на друга, ибо не понимал причин его озабоченности. Тот, заметив недоуменный взгляд иезуита, пояснил:
— Сегодня утром я имел беседу с сэром Уильямом Пенном из адмиралтейства. Так как предполагают, что в Ла-Рошель прибыл французский флот, было принято решение разделить наш. Принц Руперт повел эскадру в тридцать кораблей на запад против французов, а герцог Албемарльский с основными силами остался у Даунса. Если он ввяжется в схватку с голландцами, наши шансы на победу, надо признаться, невелики. Думаю, мне следует поехать в Гринвич и узнать новости. Желаете съездить со мной?
Иеремия согласился, но сначала следовало вымыть руки после осмотра трупа и переодеться. На лодке они быстро добрались до Гринвича. У причала замка, во времена Содружества сильно пострадавшего и впоследствии снесенного, стояло парадное судно короля. Сэр Орландо считал, что Карл сейчас в парке, где стрельба слышна лучше всего, и решил засвидетельствовать почтение королю.
Пока они шли тенистой аллеей каштанов, Трелони саркастически заметил своему спутнику:
— Вам известно, что этот парк создан по проекту Ле Нотра, придворного садовода короля Людовика? Какая все же ирония судьбы!
У Куин-Хауса, сооруженного Иниго Джоунсом для Генриетты Марии, они увидели короля. Монарх был поглощен беседой с двумя незнакомыми Иеремии господами.
— Справа от его величества — его брат, герцог Йоркский, — пояснил Трелони. — А другой — мистер Сэмюел Пипс, секретарь военно-морских сил. Вероятно, он сейчас как раз докладывает королю обстановку. Так что давайте-ка подойдем к ним.
Все трое повернулись к гостям. Сэр Орландо и Иеремия сначала поклонились королю, затем его брату, а потом уж и представителю королевского чиновничества на адмиралтейства.
— Наверняка любопытство заставило вас прибыть сюда, милорд, — произнес Карл и с откровенным интересом стал созерцать иезуита. — А вы, доктор Фоконе, снова небось помогаете его сиятельству расследовать очередное преступление?
— Пытаюсь с пользой служить вашему величеству, — скромно ответствовал Иеремия.