— Мешок тяжелый — мешает. А без него — я запросто.
— Мешок? Сам ты как мешок с опилками, — косясь на учительницу, наклонился Сбитнев к уху Коркина.
Видя, что Коркин не на шутку расстроился. Вера Алексеевна решила утешить его:
— Ничего, Вася. Я в первом походе тоже такой была. Некоторые куда сильнее выглядели, а настоящих туристов из них так и не вышло.
— Значит, желания не было, — строптиво сказал Сбитнев.
— Возможно, желания, а может быть, кое-чего другого, — возразила учительница и объявила:
— Сейчас привал на пятнадцать минут, а потом к голубому озеру.
Голубое озеро
Снова отряд шагает лесом. Под ногами шуршит прошлогодняя листва; сквозь нее кое-где пробиваются редкие травинки с тонкими, бледными стеблями. На земле мигают солнечные зайчики; если долго смотреть на них, начинает казаться, что земля колышется под ногами, как палуба большого корабля.
Матвеев, который догнал отряд сразу же после выхода из каньона, шел впереди, шутил, посмеивался. Ребята совсем освоились с геологом.
Лес становился все гуще. Справа и слева стали подниматься лесистые склоны гор. Отряд проходил ущельем, которое тянулось поперек горного массива.
Вера Алексеевна отступила на обочину тропки и, как она это часто делала, пропустила мимо себя всех ребят.
— Не растягивайтесь, не растягивайтесь, — подгоняла она последних, — а ты, Витя, посматривай, чтобы никто не отходил далеко.
Вскоре вышли на большую поляну, где стоял старый шалаш. Десятка полтора полусгнивших жердей были составлены конусом. Несколько куч таких жердей белели, как кости, в густой, буйно разросшейся траве. От всего веяло запустением.
— Здесь была одна из стоянок партизан, — сказала Вера Алексеевна, когда отряд собрался на поляне.
Ребята разошлись, внимательно осматривая все вокруг. Каждый втайне надеялся найти хоть какой-нибудь предмет сурового партизанского обихода.
— Ребята, сюда! — позвал Ваня Горелов.
Все бросились к нему. Ваня стоял возле толстого, обросшего косматым зеленым мохом дуба, по локоть запустив руку в дупло.
— Что там? Что ты нашел? — раздались возбужденные голоса.
Ваня выбрасывал из дупла сухие, слежавшиеся листья, потом зашуршал чем-то и вынул полную горсть орехов.
— Я думал, наган или гранаты, а это партизанский склад орехов. Ох, и много.
— Это белка запасла в прошлом году на зиму, да, видно, забыла про них, — уверенно, со знанием дела сказал Коркин.
Ребята безобидно посмеялись над разочарованным Ваней и с удовольствием воспользовались запасами рассеянной хозяйки-белочки.
…Часа через два отряд подошел к небольшому овальному озеру, лежавшему в ущелье между горами.
Под плоским утесом, почти у самого берега озера, стояли четыре шалаша, позванивая на ветру пересохшими листьями.
— Вот здесь и заночуем, — сказала Вера Алексеевна.
Ребята, облегченно отдуваясь, сбрасывали с плеч мешки, суетились около шалашей и нетерпеливо поглядывали на озеро.
Матвеев снял свой объемистый рюкзак и с трудом подвесил его высоко на толстый обломанный сук дикой груши, стоявшей в стороне.
— А мешок у вас, видно, потяжелее наших, — посочувствовала геологу Вера Алексеевна.
— Соразмерно комплекции; да и не на прогулку вышел, — отшутился Матвеев и, вздохнув, добавил:
— Такая уж наша работенка.
В лагере закипела работа: пионеры таскали свежие ветви, заново перекрывали шалаши, делали настилы внутри них, чтобы мягче было спать.
Прошло немного времени, и бивуак был готов. Разморенные жарой, ребята с удовольствием искупались в озере.
Солнце стояло еще высоко. Пионеры разбрелись по кустарнику вокруг озера. Коркин, Шумейкин и Сбитнев вырезали себе ореховые удилища и привязали к ним лески с крючками. На них с завистью поглядывал Ваня Горелов: у него не было снасти.
Вера Алексеевна осматривала шалаши. К ней подошел Матвеев с молотком в руке:
— Разбрелась малышня собирать мошек-букашек. Пойду и я разомнусь немного. Тут недалеко одна осыпь есть. Давно собираюсь: может, попадется что интересное.
— К ужину не опаздывайте, — сказала Вера Алексеевна.
— Я быстро вернусь, за часок управлюсь.
Сбитнев, услышав этот разговор, бросил удочку и подошел к учительнице.
— Вера Алексеевна, можно и мне пойти? Я бы для школьной коллекции тоже набрал образцов.
— Я не возражаю, вот не знаю, как Иван Иванович, — сказала учительница.
Матвеев нахмурился.
— И охота тебе ноги бить? Удил бы рыбу, отдыхал. И так столько протопали пешком.