Шумейкин притих и, размазывая рукавами ковбойки грязь на лице, поднялся.
Сбитнев посветил фонариком вперед и заметил, что он горит гораздо слабее, чем прежде.
«Ну, если еще и свет погаснет, то совсем крышка», — подумал Витя и нажал кнопку. Немая жуткая чернота окутала ребят.
— Включи, страшно! — взвизгнул Шумейкин.
Сбитнев включил свет и тоже поднялся с камня:
— Пошли!
Минут двадцать ребята брели каким-то широким стволом, надеясь, что он выведет их, наконец, наверх. Но подъема все не было.
Пол пещеры был завален обломками упавших сталактитов и камнями, через которые приходилось то и дело перешагивать или обходить их стороной.
Обувь у ребят давно уже раскисла от сырости, они дрожали от пронизывающего холода. На одном из поворотов Зинка удивленно вскрикнула:
— Смотрите, елка!
Действительно, в десятке метров впереди, в окружении сталактитов, ребята увидели желтоватую ель, высотой в два человеческих роста. Она стояла почти на середине небольшого зала и была густо облеплена хлопьями грязного снега. От этого ветви елки были неуклюжими, толстыми и сильно обвисали.
Только подойдя совсем близко, ребята разглядели, что елка — каменная. Это был необычной формы сталагмит. От каменного столба, вертикально поднимавшегося вверх, в разные стороны спускалось множество натеков. Каждый из них снизу оброс десятками маленьких сосулек, торчавших, как иглы на еловых ветках.
Ребята с удивлением переглянулись и, как ни торопились, осмотрели необыкновенное дерево со всех сторон. Откуда-то на вершину елки размеренно падали капли воды, и на каждой сосульке висела водяная бусинка, серебристо блестевшая при свете фонарика.
— Эх, нет Васьки с фотоаппаратом, — пожалел Сбитнев.
— А мы и так все крепко запомним, — оживилась Зинка. — Домой придем, я эту елку так нарисую, — ахнете.
Глаза у нее загорелись, но тотчас Зинка вспомнила, что до дома им — ох, как далеко. Лицо ее потемнело.
— Смотри, еще пещера, — потянула она за рукав Сбитнева, который не мог оторвать глаз от каменной елки. — Посвети!
В стене чернело отверстие. Оно наполовину заросло свисавшими с потолка кинжалами — сталактитами.
Сбитнев просунул руку между каменными сосулями, посветил. Пещера круто спускалась вниз.
— Нет, лучше не надо туда, — поежилась Зинка. — Может, она идет в самую середину земли.
Ребята еще раз обошли небольшой зал и, наконец, увидели узкую щель. Новый ход вел наверх.
Взявшись за руки, стали карабкаться по скользкому полу, подымаясь все выше и выше.
Метров через семьдесят подъем кончился. Впереди был широкий зал, густо заставленный каменными колоннами.
— А тут тепло, — впервые за долгое время разжал губы Шумейкин.
— Правда, совсем тепло, — отозвалась Зинка. — Наверное, выход близко и воздух снаружи идет сюда.
Размеры зала с первого взгляда определить было невозможно, так как вокруг в беспорядке толпились каменные столбы.
Лавируя между колоннами, ребята стали пробираться в глубь зала. Чем дальше продвигались они, тем становилось теплее. Влажный воздух был пропитан неприятным запахом тухлого яйца.
Постепенно колонны стали редеть, открылась стена.
— Глядите, глядите! Опять подъем, — радостно закричала Зинка, указывая на неширокую щель в стене. По ней тонким слоем стекала вода странного лиловатого цвета.
Подойдя ближе, ребята разглядели, что вода прозрачна: сквозь нее просвечивало дно с крупными фиолетовыми кристаллами. Вода слабо журчала и рябила на неровностях, и от этого казалось, что кристаллы беспрерывно шевелятся.
— Может быть, и правда нам тут повезет, — сказал Сбитнев. — Пойдем этим ходом. Надо только кристаллов парочку захватить для коллекции.
Он подобрал острый камень и опустился на колени, намереваясь отколоть сросшуюся друзу[2] кристаллов.
Но Шумейкин опередил Сбитнева. Он шагнул к ручью, чтобы достать понравившийся ему кристалл, оступился и с воплем отскочил назад.
— Что ты? — бросились к нему Сбитнев и Зинка.
— Ошпарился! Кипяток! — тряс рукой Шумейкин.
— Это, верно, минеральный источник, — сообразил Сбитнев и окунул палец в ручей. Вода, действительно, была очень горячая, и, к огорчению Вити, пришлось отказаться от мысли набрать кристаллов для коллекции.
Сбитнев посветил вверх по щели. Вдалеке она сужалась и сворачивала влево. Воды везде — по щиколотку. Пройти здесь было невозможно.
Витя осветил фонариком мокрую стену зала, сделал несколько шагов в сторону и, споткнувшись о камень, чуть не упал в большую лужу воды. Ноги охватила приятная теплота.