На следующий день после утренней молитвы и завтрака позвали Балдана. Довчин встретил его весьма радушно и рассказал о трудностях работы в городе и об арестованных соучастниках заговора, о судьбе которых пока ничего не было известно.
— В городе к нам присоединилось еще несколько человек. Но мы не можем действовать и сидим, связанные по рукам и ногам: кругом слежки и проверки красной милиции. Город не худон. Здесь простор, а там все на виду у красных. В худоне и народ другой. А в городе одни болтуны с длинными языками, готовые перегрызть друг другу глотки.
Перерожденец покрутил в руке нефритовую табакерку с коралловой крышкой, насыпал на ладонь немного табаку и с силой втянул его в нос. Поманил пальцем Балдана, чтобы тот сел ближе.
— Смотрите, никому ни слова о моем посещении монастыря. Думаю в последнем месяце осени начать переворот. К тому времени у нас будет достаточно людей и оружия. Нас поддерживают другие монастыри плюс военная помощь из Японии. Как вы думаете, — переспросил он у Балдана, — придет помощь из Страны восходящего солнца?
— Надеюсь, что придет. Японцы затребовали подробные карты дорог с указанием территории, наиболее подходящей для ввода войск. Карты я уже отослал.
— Молодец, сынок. — Хубилган положил руку на плечо Балдана. — Наши карты отослал или другие?
— Копию с ваших карт я отослал сам. Кроме того, со своими картами туда уехал Буянт.
— Слава бурхану. С этим все в порядке. Это же огромное дело!.. За оставшиеся до намеченного переворота несколько месяцев мы должны успеть поднять всех лам окрестных монастырей и объединить свои силы для подавления новой власти. Нужно провести тайный съезд настоятелей монастырей для выработки программы единых действий.
— У меня есть одна идея, достойный перерожденец. — Балдан слегка поклонился хубилгану.
— Слушаю тебя, сынок. Говори.
— На этот съезд желательно пригласить халхасского хана, чей престол находится сейчас в Баргутской кумирне, каноника Дамдин-Очира. Он может снова поехать в резиденцию японской разведки и от имени всех послушников бурхана поторопить японцев с оказанием нам военной помощи.
— Безусловно, присутствие халхасского хана на съезде было бы очень желательно. Но нужно понимать, — вздохнул перерожденец. — что пересечь границу и добраться до монастыря Святого Лузана из Баргутской кумирни чрезвычайно трудно.
— Понимаю вашу мысль, мудрый перерожденец. Но я возьмусь доставить сюда Дамдин-Очира, пригласив его поначалу на обряд освящения места для субургана.
— Хорошо, с этим вопросом решено. — Хубилган откашлялся и отпил из пиалы остывший чай. — Нужно морально подготовить лам к участию, в священной войне за религию, в которой мы должны либо победить, либо погибнуть все до единого. Но надо, чтобы на священную войну за веру они шли не с четками и молитвами в руках, а с оружием. Вас, господин японский посланник, — для важности хубилган перешел на официальный тон, — прошу заняться военной подготовкой здешних лам, которые как один пойдут за хамбой, разработать план похищения огнестрельного оружия и сабель из воинских частей. Как только японцы перешагнут через нашу границу, мы все должны взять в руки оружие и встать на защиту своих интересов и прав.
Довчин отпил еще несколько глотков из пиалы и, обращаясь с многозначительной улыбкой к настоятелю, сказал:
— Мой дорогой хамба-лама, мудрейший и достойнейший из всех настоятелей, каких я когда-либо знал, воспользуйтесь моим советом и поучитесь у этого молодого человека, — он кивком указал на Балдана, — стрелять из нагана, который я желаю вам подарить. — И он вытащил из своей переметной сумы наган с серебряным украшением на рукояти. — Держите. Теперь вы его хозяин. Не пренебрегайте моим советом научиться стрелять.
Хамба, никогда прежде не державший в руках ничего, кроме четок, испугался и обрадовался одновременно. Приняв подарок церемонно, двумя руками, настоятель пожелал перерожденцу быть удостоенным всех милостей бурхана.
— Пусть сей монастырь Святого Лузана станет нашим главным штабом, священным очагом нашей организации!
Задав Балдану несколько вопросов, касающихся японской разведки, и получив приятные, обнадеживающие ответы, Довчин засмеялся и похвалил его действия.
— Да, совсем забыл. Как поживает тайджи Дамиран? Наверное, совсем спился? Смотрите за ним в оба. Пьяный он очень болтлив.
— От него пользы как от козла молока. Недавно поджег зимовье одного здешнего горлопана. Чуть не попался. А все зря. Этому горлопану артельщики новую юрту поставили. Но иногда и Дамирана похвалить можно.