— Например, Хемингуэй, он, конечно, не был великим писателем, хотя среди невежд и сходит за такового, питал настоящую слабость к кошкам. И Толстой, и Чехов, и Кэтрин Мансфилд. И Фолкнер. Вы видели фотографию Фолкнера с котом на руках? Политики же предпочитали собак — Гитлер, Наполеон, Рузвельт…
В четыре Ортис и Рикардо прошли в некое подобие библиотеки, расположенной на втором этаже. Родилес и блондинка удалились в другую часть дома.
Ортис наполнил две рюмки прекрасным мартелем, и оба уселись в мягкие кресла, стоящие перед огромным письменным столом из каобы, за которым толстяк укрывался разве лишь для того, чтобы перелистать тот или иной иллюстрированный журнал или подсчитать доходы от трех порнографических магазинов, которые у него были в нижней части города.
— Вы все еще не женаты? — спросил Ортис, нарушая молчание.
— Пока нет. Хотя по возрасту давно бы уже нора, — Рикардо изобразил улыбку.
— Решайтесь же, — бросил, смеясь, Ортис.
— Подумаю.
— Ну ладно, — Ортис внезапно стал серьезным. — Какое у вас дело?
Рикардо допил свой коньяк, поставил пузатую рюмку на подлокотник кресла и повернулся к Ортису.
— Торресу нужна информация об этой истории с Бока де Пахаро на Кубе. Вы что-нибудь о ней слышали?
— Да, прочел в «Майами геральд». А это дело не рук Торреса?
— Нет. Кто-то затеял грязную игру. ЦРУ заверило Торреса, что оно не замешано в этой акции. И вы согласитесь, что подобные действия, проведенные без согласия и утверждения Торреса, роняют престиж «Плана».
— Да, понимаю, — бросил Ортис.
— Вот смотрите, — продолжал Рикардо, — мы совершенно убеждены, что Майами здесь ни при чем. В противном случае нам было, бы известно. Кроме того, вы же знаете, что, кроме «Дельты 99», все остальные организации сплотились вокруг Торреса. И мы совершенно уверены, что не люди из «Дельты 99» обстреляли деревню.
— А почему вы в этом так уверены? — спросил Ортис.
— Мы уверены, — сухо отрезал Рикардо.
Ортис зажег сигарету. Рикардо вытащил свою пачку «Мальборо», и толстяк протянул ему зажженную зажигалку.
— Вы же знаете, что я стою за 52-ю звездочку, — промолвил он, выпуская дым через нос. — Лично меня совершенно не интересует «План» Торреса. Мне он кажется нелепым. Я из тех, кто верит, что единственный путь разрешения кубинской проблемы — присоединение к США. Сделать ее 52-м штатом. Это самое осуществимое. Разумеется, без кровопролития… У Кастро сейчас лучшая армия в Латинской Америке, и никакая эмигрантская группировка не справится с ней. Вы меня понимаете? Конечно, это лишь моя точка зрения.
— Я так и понял. Но здесь мы с вами не согласны, — возразил Рикардо. На мгновение у него мелькнула лукавая мысль, что в последнем-то он как раз и согласен с Ортисом.
— Я знаю, — со вздохом ответил Ортис, и его толстое и тяжелое тело шевельнулось в кресле. — Ну да ладно: как бы то ни было, Торрес мой друг, несмотря на жалкое состояние его мошны… Так конкретно, чего же он от меня хочет?
Последний вопрос он задал как бы вскользь. Совершенно очевидно, словно удара, Ортис ждал просьбы о деньгах, но он был не из тех, кто портит отношения с восходящими звездами вроде Торреса.
— Введите меня в группы активного действия в Нью-Йорке, мистер Ортис. У вас там хорошие связи, — попросил Рикардо.
Вздох облегчения и улыбка были ему ответом.
— И это все?
— Да. Только это.
— Вери вэлл, — промолвил Ортис. — В какие же?
— Главное — в группы активного действия. Группу Минголо Артеаги и Сан Хиля…
— Ну что ж. Я хорошо знаю и Минголо и Сан Хиля.
— Я могу сказать, что я от вас?
Взвешивая свой ответ, Ортис задумался. Он знал, что и Артеага и Сан Хиль требовали головы Торреса.
— Думаю, да, — неуверенно пробормотал он.
— Думаете или уверены?
— Ладно, — Ортис слегка рассердился. — Хорошо, уверен. Я дам вам телефоны и адреса, но, разумеется, вы…
— Нет, нет. Они не узнают, что я работаю для Торреса, если именно это вас тревожит.
— Да, именно это меня тревожит, — согласился Ортис. Медленно, с трудом он поднялся с кресла и налил Рикардо еще немного коньяку. — Когда вы отбываете в Нью-Йорк?
— Завтра, в семь утра.
— Тогда я сейчас же запишу вам адреса и телефоны Минголо и Сан Хиля. Может быть, и Татики Романо, если он вас интересует?
— Нет, этот мне не нужен, — ответил Рикардо и медленно допил прекрасный мартель урожая 1940 года.
— Старая пословица говорит: для того, чтобы узнать человека, нужно съесть пуд соли, — пробормотал Стюарт Дьюк, пристально глядя на Майка Нормана. — Лично я в это не верю: есть люди, которых хорошо узнаешь за несколько месяцев. Думаю, насчет вас, Майк, я не ошибся; вы молоды и честолюбивы, но вы верны.