– Вчера вечером мы слышали, как рычит большая собака, и видели ведьмин дым, – сказала Энн, совершенно завороженная мелодичным голосом старого пастуха.
Он посмотрел на нее и улыбнулся.
– Да, – сказал он. – Да. Но собака теперь стала еще свирепее, а ведьмы – еще злее. Совсем проклятое стало место, совсем проклятое.
– Совсем проклятое? – удивился Джулиан. – Как это?
Пастух покачал головой.
– Я не слишком ученый, – сказал он. – Я знаю мало вещей – моих овец, и ветер, и небо, и еще я знаю, что эта гора проклятая – да, совсем проклятая. И вы, дети мои, не подходите к ней близко! Ибо плуги там не пашут поле, и лопаты не копают землю, и вилы не слушаются рук человека.
Это прозвучало так похоже на отрывок из Ветхого завета, что ребята слушали пастуха в торжественном молчании. Какой странный и величественный человек!
Глядя на него, Джулиан представил себе, как долгими часами пастух сидит, смотрит за овцами и думает свои долгие-долгие думы. Не удивительно, что он рассказывает такие необычные вещи. Джулиан только не мог понять, что пастух имел в виду, когда говорил про плуги, которые не пашут поле.
Пастух поставил чашку на стол.
– Я теперь пойду, – сказал он, – и передам миссис Джоунс ваши слова. Спасибо за угощение. Хорошего вам дня!
Он с достоинством поднялся и вышел, и ребята увидели, как он прошагал мимо окна с развевающейся на ветру бородой.
– Да!.. – вымолвил Дик. – Вот это человек! Я же почти совсем поверил, что слушаю проповедника в церкви. Мне он понравился, а вам? Но что он имел в виду под плугами, которые не пашут, и лопатами, которые не копают? Это какая-то ерунда!
– Не знаю, может, и нет, – откликнулся Джулиан. – В конце концов, мы же знаем, что наша машина с трудом спустилась с этой горы, и еще, помните, мать Эйли – жена пастуха – говорила, что почтальону приходится оставлять велосипед у подножия горы – даже он туда не может въехать! Так что вполне вероятно, что в прежние времена плуги двигались слишком медленно и тяжело и поэтому пахали недостаточно хорошо, и то же самое с лопатами.
– Но почему? – удивленно спросила Энн. – Ты ведь на самом деле не веришь во все это? Я знаю, что наша машина медленно спускалась с горы, но это ведь в ней что-нибудь могло ненадолго разладиться.
– Энн просто не хочет верить, что бывают плуги, лопаты и вилы, которые не работают как положено, – поддразнивая Энн, сказал Дик. – Ладно, давайте забудем про странные события прошлой ночи и наденем лыжи. У меня после вчерашнего дня все ноет, но я думаю, покататься на лыжах по этим горам мне будет полезно. Ну так как?
– Конечно, пойдем! – ответил Джулиан. – Побыстрее здесь все уберем, и можно доставать лыжи. Давайте поскорее!
В ГОРАХ
Тимми вовсе не нравилось катание на лыжах – лыж у него не было, поэтому он не поспевал за остальными, когда они мчались вниз с горки.
Сначала он бросился за ними, но, провалившись с ходу с головой в большой мягкий сугроб, окончательно решил, что этот вид спорта не для него. Пес, выбравшись из сугроба, отряхнулся и растерянно посмотрел вслед перекликавшимся ребятам.
Они-то уже не впервые встали на лыжи и катались очень хорошо. Склон, по которому они спускались, был длинным и пологим и плавно переходил в подъем на следующую гору, где на вершине стоял дом, который здесь называли «Старые башни».
Джулиан с ветерком промчался вниз, взлетел на подъем соседней горы и стал звать остальных.
– Как насчет того, чтобы подняться на вершину этого холма, мы ведь уже прошли часть подъема? Съедем потом вниз и с ходу поднимемся на нашу гору. И время сэкономим, и спуск получится двойной.
Все, кроме Энн, сочли, что это прекрасная мысль. Она ничего не сказала, и Дик вопросительно посмотрел на нее.
– Она боится подниматься к Старым башням, – сказал он. – Ты что, боишься большого-большого пса, который лежит под горой и рычит по ночам, или косматых ведьм, которые сидят на ее вершине вокруг костров и колдуют?
– Не болтай ерунды, – сказала Энн, рассердившись, что Дик угадал ее мысли. Она не верила ни в подземных собак, ни в колдуний, но почему-то ей не нравилась эта гора. – Конечно, я поднимусь со всеми!
И Энн стала взбираться на противоположный склон вместе с остальными, предвкушая хороший спуск и в конце его подъем на их собственную гору.
– Смотри, отсюда очень хорошо видны Старые башни, – сказала Джордж Джулиану. Она была права. Перед ними, совсем неподалеку, стоял большой старый дом с башнями, будто встроенный в крутой склон холма.
Ребята молча смотрели на него.
– Мы можем даже разглядеть внутренность некоторых комнат, – сказал Джулиан. – Интересно, там ли еще эта старая дама, миссис Томас, которой когда-то помогала мать Эйли?
– Бедняжка, мне ее жаль, если она еще там, – сказала Джордж. – Ни с кем не видеться, отказаться от всех своих друзей! Хорошо бы подойти к дому и спросить что-нибудь, ну, сделать вид, что мы сбились с дороги, а самим разведать, что и как. Но там эта свирепая собака.
– Да, с нас хватит драк, – ответил Джулиан. – Ну, мы почти добрались до вершины. Подождем остальных и поедем вниз. Какой отличный склон!
– Посмотри, Джулиан, ты никого не видишь в окне башни, в том, что справа? – вдруг спросила Джордж. Они с Джулианом ждали остальных, глядя на большой старый дом, стоявший немного в стороне ниже по склону. Джулиан тут же посмотрел на башню и успел только заметить, как кто-то отошел от окна.
– Да, там кто-то был, – сказал он. – Кто-то разглядывал нас. Наверно, никто никогда не приближается к этому холму, и, видимо, тот, кто выглянул, удивился, увидев нас.
– Ты разглядела, это был мужчина или женщина?
– Мне кажется, женщина. Могла это быть старая миссис Томас, как ты считаешь? Ой, Джу, ты ведь не думаешь, что ее насильно держат в этой башне, пока ее ужасный сын и его дружки не разворуют все, что там есть? Мы же слышали среди ночи, как фургоны подъезжали к дому.
– Эй вы, двое! – крикнул Дик, взбираясь наверх вместе с Энн. – Ну и подъем! Но спуск все равно того стоит. Только я должен сначала передохнуть.
– Дик, мы с Джордж думаем, что видели кого-то в окне башни там, справа, – сказал Джулиан. – Когда вернемся, надо будет взять бинокль и настроить его на то окно. Возможно, мы увидим там какие-нибудь признаки жизни.
Дик и Энн стали вглядываться в окно башни, и в это время кто-то быстро задернул занавеску.
– Там нас заметили и не позволят, чтобы мы разглядывали старый дом, – сказал Джулиан. – Не удивительно, что о нем ходят такие странные слухи. Поехали, давайте спускаться.
Они тронулись с места одновременно, каждый по своей лыжне. Ух! Ветер дул им в лицо, и они летели вниз по белому склону, наслаждаясь скоростью. Джулиан и Энн быстро спустились с первой горы и поднялись до середины второй, но Дик и Джордж не были так удачливы. Оба они за что-то зацепились лыжами, взлетели вверх и шлепнулись на мягкий снег. Они лежали, еле переводя дыхание и пытаясь сообразить, что же произошло.
– Фу, – сказал наконец Дик. – Вот так встряска! Это ты, Джордж? Ты в порядке?
– Вроде да, – ответила Джордж. – Какое-то неприятное ощущение в лодыжке. Нет, кажется, все нормально. Эй, вот и Тим. Он, верно, видел, что мы упали, и поспешил на помощь. Все в порядке, Тим. Мы не ушиблись. Это все игра. Пока они лежали на снегу, на середине склона, приходя в себя, издали послышался громкий оклик:
– Эй вы, там! Держитесь подальше от этой горы!
Дик сразу же сел. Он увидел высокого мужчину, двигавшегося к ним от Старых башен, проваливаясь в глубокий снег. Он казался очень сердитым.