НА ФЕРМЕ
Всю ночь ребята проспали как убитые. Если они и кашляли, то сами этого не заметили. Они почти не шевелились, и только Тимми иногда приоткрывал один глаз, как всегда в первую ночь в незнакомом месте.
Он подскочил, когда в камине разломилось горящее полено. Он пристально следил за большим светлым языком пламени, лизавшим трубу, пока вспыхнувшее полено ярко горело, и настороженно поднял ухо, когда за окном закричала сова.
Но в конце концов и он заснул, как всегда устроившись в ногах у Джордж, хотя миссис Джоунс совсем бы этого не одобрила!
Утром первым проснулся Джулиан. Через закрытое окно до него доносились звуки проснувшейся фермы: крики переговаривающихся людей, мычание коров, лай то одной, то другой собаки, то всех вместе, мирное кудахтанье кур и кряканье уток. Так приятно было слышать все это, лениво нежась в теплой постели.
Он посмотрел на часы. Господи, почти девять! Что подумает о них миссис Джоунс? Он выскочил из постели и, тряхнув, разбудил Дика.
– Уже почти девять! – сообщил он Дику и направился к умывальнику. Теперь в большом фарфоровом кувшине вода была холодной, но его это не расстроило. В спальне было по-прежнему тепло от прогоревшего камина. Во дворе светило солнце, но ночью, по-видимому, шел сильный снег, поскольку все вокруг побелело.
– Отлично, – выглянув в окно, удовлетворенно проговорил Джулиан, – скоро можно будет опробовать санки. Буди девчонок. Дик.
Но девочки уже проснулись, так как Тимми, услышав шорохи в комнате у мальчиков, подошел к двери и заскулил. Джордж потянулась, чувствуя себя значительно лучше, чем накануне вечером.
– Как ты себя чувствуешь, Энн? Я – просто замечательно! – объявила довольная Джордж. – Ты знаешь, что уже девять? Мы проспали больше двенадцати часов. Понятно, почему мне стало лучше!
– Да, мне тоже, – произнесла Энн, широко зевая. – Смотри, Тимми зевает вместе со мной. Тимми, а ты-то хорошо спал?
– Гав! – ответил Тимми и нетерпеливо заскребся в дверь.
– Он хочет завтракать, – догадалась Джордж. – Интересно, что нам дадут? Я бы съела яичницу с ветчиной. Боже мой, вот уж не думала, что когда-нибудь опять захочу чего-нибудь такого. Брр-р! Как холодно умываться!
Все вместе они спустились вниз и обнаружили, что в теплой гостиной в камине ярко пылает огонь. Завтрак был накрыт, но на столе была лишь большая буханка хрустящего хлеба, масло, домашнее повидло и огромный кувшин холодного молока с толстым слоем сливок.
Почти сразу же с сияющей улыбкой вошла миссис Джоунс.
– Ну что ж, доброе утро, – сказала она. – А утро-то и вправду ясное, хотя всю ночь снег шел. Ну, что хотите на завтрак: яичницу с ветчиной, или домашние свиные колбаски, или пирожки с мясом, или…
– Мне яичницу с ветчиной, – сразу попросил Джулиан, и остальные захотели того же самого. Миссис Джоунс вышла из комнаты, а ребята довольно потирали руки.
– Я уже боялся, что на завтрак будет только хлеб с молоком к с повидлом, – сказал Дик. – Посмотрите-ка, какие на этом молоке сливки! Я – за жизнь на ферме, когда стану взрослым.
– Гав! – одобрительно сказал Тимми. Он слышал лай других собак и все время подходил к окнам посмотреть. Глядя на него, Джордж засмеялась.
– Тебе придется помнить, что ты только гость, когда встретишься с этими собаками, – сказала она. – Не важничать и не лаять до одурения!
– Довольно большие собаки, – сообщил Дик, тоже подойдя к окну. – Я думаю, это валлийские колли, они отлично умеют управляться с овцами. Интересно, а что за собака так бешено лаяла на нас вчера вечером из-за ворот Старых башен? Помните?
– Да. Мне все это не слишком понравилось – сказала Энн. – Похоже на страшный сон – сбились с дороги, поднялись на крутую гору, а потом обнаружили эту противную надпись на воротах, и дорогу не у кого было спросить, и еще эта собака откуда ни возьмись появилась и залаяла так жутко у самых ворот. А потом еще машина как-то странно тащилась с горы.
– Да, странновато, – согласился Дик. – А, вот и наш завтрак. Миссис Джоунс, да этого хватит на восьмерых, а не на четверых!
За ней вошел огромного роста мужчина с густой черной гривой, яркими голубыми глазами и сурово сжатыми губами.
– Это мой сын Морган, – представила его хозяйка. Четверо ребят изумленно уставились на этого великана.
– Доброе утро! – хором произнесли Джулиан и Дик, и Морган, едва взглянув на них, кивнул. Девочки ему вежливо улыбнулись, и он им тоже кивнул, но не произнес ни слова. И тут же вышел.
– Он не очень-то разговорчив, мой Морган, – объяснила старушка. – Но слышали бы вы его, когда он рассердится. Честное слово, его тогда за милю слышно! Когда он кричит, овцы по всей округе разбегаются!
Джулиан был вполне готов в это поверить.
– Это его собаки лают, – добавила миссис Джоунс. – Три из них. Они всюду за моим Морганом ходят. Уж он собак любит, да. Людей-то он не очень жалует. У него еще четыре собаки в горах с овцами, и уж поверьте мне, если Морган тут во двор выйдет и закричит, так те четыре собаки далеко в горах его услышат и примчатся сюда в один миг!
Дети снова готовы были поверить, что великан Морган на это способен. Им, пожалуй, даже захотелось, чтобы он позвал своих собак. Такой голос, конечно, стоит послушать!
Они принялись за свой завтрак и, хоть и не смогли съесть всего, что принесла миссис Джоунс, поработали на славу. Не отстал от них и Тимми. Особенно всем им понравился вкусный домашний хлеб.
– Я могла бы есть один только этот домашний хлеб со свежим маслом, – сказала Энн. – У нас дома хлеб совсем не такой. Вот бы мама удивилась, если бы узнала, сколько всего мы съели сегодня за завтрак.
– Да, особенно если учесть, что несколько дней назад нас нельзя было заставить даже яйцо съесть, – подтвердил Дик. – Послушай, Джулиан, а не надо ли нам позвонить домой и сказать, что мы добрались нормально?
– Ну, конечно, – согласился Джулиан. – Я еще вчера вечером собирался. Я сейчас позвоню, если миссис Джоунс разрешит. Смотрите-ка, похоже, это наш вчерашний, шофер собирается уезжать. Наверно, он заночевал здесь.
Шофер уже собирался сесть в машину, когда услышал, что Джулиан стучит в оконное стекло. Он подошел к дому, вошел в парадную дверь и быстро нашел гостиную, где сидели ребята.
– Я как раз уезжаю, – сообщил он. – Старушка пустила меня вчера переночевать на сеновал. В жизни так хорошо не устраивался на ночь! И, кстати, я выяснил, почему машина так медленно тащилась вчера вечером вверх к Старым башням и обратно.
– Ой, правда? Ну и почему? – с интересом спросил Джулиан.
– Это не имеет никакого отношения к машине, – ответил шофер. – И как же я был рад это услышать! Все дело в самой горе.
– Что вы имеете в виду? – озадаченно спросил Дик.
– Мне вчера жена пастуха рассказала, что они думают, под этой горой что-то вроде магнита, – объяснил шофер. – Потому что, когда почтальон едет наверх на велосипеде, с ним то же самое происходит. Велосипед наливается свинцом, так что он даже ехать не может, а если он велосипед толкает, то и тогда он ужасно тяжелый. Так что он теперь велосипед внизу оставляет и вверх пешком поднимается.
– Понятно, это магнитное неизвестно что подействовало вчера вечером на машину и так потянуло, что машина стала ехать медленнее, – подытожил Джулиан. – Любопытно! Наверное, в этой горе залежи какого-то сильно намагниченного металла. А это на все машины действует?
– Да, и никто туда без необходимости на машине не ездит, – ответил шофер. – Забавно, да? Да и вообще, странная, по-моему, гора – эта надпись на воротах и все остальное.
– Интересно, а кто там живет? – спросил Дик.