Действительно, как только юный Гвион Бах (чье имя можно перевести как «маленький мудрец») отведал волшебного зелья Каридвен, предназначенного для ее сына, он познал все тайны мира; «три капли волшебной влаги» наделили его сверхъестественной силой, позволявшей менять свое обличье. Стремясь избежать мести Каридвен, разъяренной таким «незаконным присвоением», он спасается бегством, принимая облик зайца, рыбы, птицы и, наконец, зерна. Но Каридвен мчится за ним по пятам, поочередно превращаясь в зайца, выдру и сокола; наконец, обратившись черной курицей, она проглатывает зерно: «после этого, как рассказывает история, она носила его девять месяцев и разрешилась им в положенный срок». Уложив родившегося ребенка в кожаный мешок, Каридвен бросила его в море на волю волн. Произошло это в ночь с 30 апреля на 1 мая, то есть во время кельтского празднества Бельтана[25], которое знаменует переход от зимы к лету и возвращение света после долгих «черных месяцев», как гласит народная бретонская мудрость. Ребенок был найден племянником короля Эльфином, который дал ему имя Талиесин; так на свет появился легендарный бард, наделенный множеством знаний, в частности, даром предвидения и другими волшебными качествами.
Рассказ об инициации героя при помощи трех волшебных капель не нов для кельтской традиции: тот же мотив прослеживается в истории ирландского героя Финна Маккула. Ученик поэта и волшебника Финн стал провидцем и целителем после того, как облизал палец, обожженный варевом из чудесного лосося, которого он готовил для своего наставника. Известно, что лосось, обладающий способностью подниматься вверх по течению, был символом памяти человеческого рода, кельты считали его хранителем древних знаний и тайн Вселенной. В отличие от Каридвен, решившей, что ее жестоко обманули, наставник принял свершившееся как факт и признал, что Финн, без сомнения, достоин того, чтобы стать обладателем столь исключительных качеств. Три капли из котла Каридвен берут начало в древнейших кельтских верованиях, согласно которым число «три» было сакральным. Оно являлось не только символом трех начал (Земли, Воды и Воздуха; Огонь был энергией, приводившей три начала в движение), но и конкретным изображением Всевышнего божества, Триады, узнаваемой как в «трискеле» (часто используемом орнаменте, состоящем из трех изображений), так и в «клевере», три лепестка которого неразделимы. Вероятно, подобная тройственность в верованиях кельтов не противоречила христианским догмам о Святой Троице.
Смена обличий — как злосчастного Гвиона Баха, спасающегося от своей преследовательницы, так и ее самой — один из самых распространенных мотивов народной сказки.
Подобный прием, используемый героями, можно найти в двух армориканских легендах: «Коадалан» (северная часть полуострова Бретань) на бретонском языке и «Три черных зернышка» (южные районы Бретани) на диалекте, называемом галло. Герой «Трех черных зернышек» становится слугой дьявола, от которого он узнает «ужасные секреты», в том числе и способ изменять обличье; сначала юноша использует это умение для своей выгоды, а затем для того, чтобы сбежать от дьявола, который бросается в погоню за своим слугой. В «Коадалане» действует похожий герой, превратившийся в лису, которая проглатывает дьявола, обернувшегося курицей.
Однако народная традиция опять же берет корни в древней кельтской мифологии. Фея Моргана из романов о рыцарях Круглого стола могла превращаться в ворона, той же способностью была наделена и ирландская Морриган, как, впрочем, и божества в древнейших эпосах, принимавшие тот вид, который, на их взгляд, более всего подходил к той или иной ситуации. Не отставал от них и чародей Мерлин, однако он, вероятно, обладал всеми способами перевоплощения: в некоторых версиях он назван сыном дьявола, а в других, более архаичных, в меньшей степени отмеченных печатью христианства, Мерлин охвачен своего рода безумием, посланным ему в наказание неким таинственным божеством[26]. Все эти элементы мифологии прочно вошли в легендарную историю Талиесина. Следы кельтских преданий не раз еще мелькнут в многочисленных поэмах-апокрифах, посвященных барду, жившему в незапамятные времена независимости островных бретонцев[27];
25
J. Marcal. La Tradition celtique en Bretagne armoricaine. Paris, 1975; J. Marcal. Contes populaires de toutes Bretagne. Rennes, 1977.
26
J. Marcal. Merlin l'Enchanteu. Paris, 1992; J. Marcal. Druides et Chamanes. Paris, 2005.