У некоторых членов общины вдруг являлась способность говорить на каком-нибудь иностранном языке (как поясняет св. Иоанн Златоуст, говорили на эфиопском, на индийском, на египетском и др. языках), при чем одни только сами понимали, что говорят, а перевести другим не могли, но были и такие, которые сами понимали и другим толковали. На вечерях любви получивший дар языка тоже хотел утешить братию Божиим чудом, явленным ему. Ап. Павел, хотя и советует говорящему на иностранном языке молиться о даре истолкования, чтобы все в церкви могли разуметь незнакомую речь, однако, он просит ни в коем случае не запрещать говорить и языками — чудесному явлению Божией силы.
Много и еще тогда совершалось великих Божиих дел. Каково было душевное состояние участников вечери любви при обилии знамений и чудес Духа Святого?
Наша современность почти не знает о великой благодати. Чувство чудесного знакомо нам, большей частью, в его самом ничтожном и отрицательном переживании. Вспомним, какое впечатление производят рассказы очевидцев сверхъестественных явлении на спиритических сеансах, где действуют мельчайшие из нечистых духов: некоторые из нас не верят: кто верит, испытывает в душе отблеск зловещего и мрачного неведомого мира. Все чудеса магии будят страх, так как лишают человека уверенности в естественных законах космоса.
Но на вечерях любви, говорилось прямо: “Да прейдет мир сей. И мир исчезал. Нарушение законов естественного порядка было полное. Однако, становилось не страшно, а радостно. Чудеса и знамения Духа Святого внушали благостную уверенность в присутствии всемогущего Бога, который любит всех, и это детское и счастливое знание о любящем Боге было главное чудо. Сердца горели несказанным умилением. Не любить было невозможно. И люди любили Бога, ближних, природу, всех и всё. Наша пасхальная заутреня и момент христосования после заутрени в церкви, единственное некое напоминание о том счастливом времени. К состоянию радостному в те времена прибавлялось еще более радостнейшее — это было ожидание, что вот-вот, с минуты на минуту придет Христос, и любви и радости уже не будет конца. Мы, христиане церкви долготерпения, ожидаем смерти, и за гробом уже — блаженства. Тогда никто не помышлял о смерти, каждый надеялся, что еще при его жизни придет Христос. (см. главу “Маранафа”).
* * *
При обилии благодати опасность для христиан апостольского времени была в возможности утратить трезвость, забыть свои немощи.
Ап. Павел говорит: “вы уже пресытились, вы уже обогатились, вы стали царствовать без нас”.
Только духовные могут устоять при великом свете благодати. Младенцам во Христе трудно не возомнить о себе больше, чем они есть.
Вы еще не в силах пишет Ап. Павел, — потому что вы еще плотские. Ибо, если есть между вами зависть, споры и разногласия: то не плотские ли вы?
Каким же образом столь несовершенным людям были доверены столь большие дары: — “вы все по очереди можете пророчествовать?”
Но верующие имели тогда одно достоинство, которое покрывало все их недостатки.
Сердца были по-детски открыты для послушания Слову Божию.
Лишь только раздавался укор в нелюбви ко Христу, обличение в неправде, люди мгновенно изменяли свое поведение. Для христианина, еще не рожденного свыше, не в том верность истине, что он не грешит. Он даже не может не грешить: враг человеку повсюду расставил тончайшие, почти невидимые тенета соблазна. И думающий, что он не грешит, обманывает самого себя (I Иоан. 1,8).
“Но если исповедуем грехи наши, то Христос прощает нам”. Способность горячо каяться, страстное желание исправить себя — вот, что делало верующих апостольского времени достойными Искупителя. Оттого было обилие даров, обилие благодати, счастливое и детское знание Любящего Бога.
Однако, было и еще нечто чрезвычайно важное, что способствовало великому покаянию.
Ап. Павел в I послании упрекавший Коринфян за различные неправильности, ожидавший от них покаяния, во втором послании не находит слов, чтобы выразить им свою радость. Он пишет: “Тит, вернувшийся из Коринфа, утешил меня, рассказывая о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности к моим словам… Какое усердие: какие извинения! Какой страх! Какое желание! Радуюсь о вас”.
Это состояние коринфян, столь ярко изображенное Ап. Павлом, более похоже на взрыв любви к Апостолу, чем на то чувство, какое связывается у нас с представлением о покаянии. Но несомненно также, что этот любви соединялся и с полным изменением нравственного состояния общины.
Что же при чтении 1-го послания Апостола вызвало у коринфян столь особенные чувства? Конечно, не конкретные обличения в грехах, так как обличения в грехах вызывают у человека либо желание оправдаться, либо стыд, но отнюдь не умиленную восторженность, как у коринфян. Нет, не фактическая сторона послания, а то чувство, которое владело Апостолом при писании — только оно могло так особенно повлиять на читателей. Об этом чувстве с совершенной ясностью говорит сам Апостол: “От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того чтобы огорчить, но чтобы дать почувствовать мою к вам любовь”, - так изъясняет Апостол горькие сетования своего первого послания. Это не обличение грешников, это объяснение в любви.
На любовь коринфяне ответили восторженной любовью. Вслед за нею пришло и желание немедленно исправиться: может ли сердце, пришедшее в радость от любви, допустить дальнейшую обиду любимого. Итак, вот истина, которая внезапно здесь нам открылась: любовь Ап. Павла родила совершенное покаяние. Но здесь не только коринфская истина: тут молниеносно предстает перед нами и полная христианская истина.
Без покаяния нет христианина. Без любви нет настоящего покаяния. Оно не устойчиво. Апостол любовью вызывает покаяние; любовь ближних, всех членов общины — церкви поддерживает это покаяние друг в друге, всячески способствует ему: заботами, нежеланием огорчить друг друга, жертвенной ответственностью.
Что такое покаяние? Это неустанное поражение врага нападающего на сердце. Силы одного человека слабы, чтобы всегда быть мужественным в этом деле. В любви братьев он черпает свою бодрость, желание продолжать борьбу.
Появляющаяся вялость, нерасположенность к покаянию говорит об утомлении борца. Это наступает при оскудении любви в общине.
Оскудение любви братий друг к другу и сопутствующая ему нерасположенность к покаянию, имеет тягчайшие последствия: приостанавливается рост христианина, — его возрастание в меру возраста Христова. И он не может достичь высшего состояния, наступающего при полном очищении — второго рождения, о котором с такой силой проповедал Христос Никодиму (и значит всем нам): “Должно вам родиться свыше”.
В этом высшем состоянии человек уже не нуждается в руководстве от человека, ибо сокровенно, но вполне удобопонятно для рожденного свыше, ведет его вселившийся в сердце (совершенно очищенное) Дух Святый. И это цель христианской жизни (как назвал ее св. Серафим Саровский в беседе с Мотовиловым и святые отцы — св. Симеон Нов. Богослов и многие другие, о чем Нам и было упомянуто во 2-ой главе книги).
В апостольские времена необходимость высшего состояния рождение свыше- была вполне всем ясна. Об этом свидетельствует на своем своеобразном языке Ап. Павел: “Я родил вас и с вами, пока не изобразился в вас Христос”, т, е. пока не вселится в вас Дух Святой; — как сам о себе Павел говорит: “уже не я живу, а живет во мне Христос”.
Указанием я с вами, пока… т. е. до вашего рождения свыше, когда я вам уже не надобен (“кормилица” закончила свое дело) — Апостол подтверждает, что рождение свыше было тогда всем известным явлением среди верующих.
Еще яснее сказано у Ап. Иоанна Богослова. В I посл. (2, 27) он говорит: “Вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас: но помазание (т. е. рождение свыше), которое вы получили учит вас всему, то, чему, оно вас научило, в том пребывайте”. Это он говорит о рожденных свыше, разумевающих голос Духа Святого. Далее Ап. Иоанн говорит: “Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал”. И еще: “Всякий рожденный от Бога не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем”, - т. е. благодать всегда сопутствует рожденному свыше, хранит его от возможности впасть в грех.