У Грэтты я прожила еще два дня. А на третий прибежала запыхавшаяся Анна и сообщила, что за мной приехали из города. Я поспешила следом за ней в уже знакомый домик с высоким крыльцом, приводя себя в порядок практически на ходу. Внутри нас поджидал черноволосый мужчина лет тридцати, по виду которого моментально можно было определить, что это отнюдь не деревенский житель. Выглядел он элегантно и одновременно весьма представительно, что наводило на мысль о человеке, состоящем на государственной службе. Светлый камзол, светлые же брюки, темная для контраста рубашка и короткие сапоги из коричневой кожи. В общем, несмотря на не слишком внушительный возраст гостя, волнение Анны нетрудно было понять. Мы явно имели дело с прибывшим из города начальством.
Мужчина, однако же, улыбнулся мне чрезвычайно приветливо. Поднялся со стула, едва мы вошли, и сразу шагнул мне навстречу, протягивая руку для пожатия.
– Добро пожаловать в Оплот, госпожа Кенборт! – радушно произнес он. – Прошу вас, присаживайтесь. Госпожа Рейчен, вы не будете возражать, если мы на время займем ваш кабинет? – обратился он к Анне.
– Конечно, конечно, – заверила девушка. – Мне все равно нужно зайти по нескольким адресам.
Когда мы остались одни, незнакомец сел на стул напротив меня (место за столом осталось незанятым) и представился:
– Брайан Коллинз, первый королевский советник по вопросам безопасности.
Должно быть, у меня заметно округлились глаза, да и сесть я инстинктивно попыталась поровнее. Во всяком случае, Коллинз поморщился и произнес:
– Госпожа Элайна, я сказал все это только для того, чтобы вы знали, с кем имеете дело, поскольку наша встреча официальна и так положено. Но это вовсе не повод напрягаться в моем присутствии. Поверьте, здесь, в Оплоте, к таким вещам относятся куда проще, чем в Настрии. Церемоний и формальностей у нас значительно меньше. В определенном смысле здесь все на равных. Не хотелось бы заводить пафосные речи, я сам их не люблю. Просто так уж сложилось. Перед общей бедой люди действительно равны.
Он виновато пожал плечами, прося таким образом прощения за вынужденный пафос. А затем закинул ногу на ногу, как бы отбрасывая таким образом официоз, и улыбнулся. Его улыбка была значительно более сдержанной, чем у Дика, но тоже обаятельной.
– Как прошли ваши первые дни в Оплоте? – осведомился он.
– Нормально.
Я не представляла себе, что еще можно сказать.
Он понимающе кивнул.
– Конечно, вы увидели не совсем то, чего ожидали. И для того, чтобы привыкнуть, потребуется некоторое время. Но, во всяком случае, все прошло благополучно? Никаких неприятных происшествий?
– Нет. Меня очень хорошо приняли, – искренне сказала я.
– Рад это слышать. Мне только кажется или вы хотите о чем-то меня спросить, но не решаетесь это сделать?
– Честно говоря, да. – Раз уж он так проницателен, воспользуюсь предоставленной возможностью. Вряд ли этот вопрос всерьез чем-то мне грозит. – Скажите, неужели всех иммигрантов встречает лично первый королевский советник?
Коллинз весело рассмеялся.
– На самом деле все довольно просто, – ответил он затем. – Во-первых, я нередко приезжаю в эту деревню, чтобы лично проверить ситуацию на границе. Можете спросить здесь любого. Во-вторых, иммигрантов в последние десятилетия к нам прибывает очень мало. Темноволосых в Настрии, как вы знаете, совсем немного, к тому же на сегодняшний день власти не ведут открытую политику преследований.
Я опустила глаза. Да, наверное, так оно и есть. Ключевое слово – «открытую». Хотя как, в таком случае, расценивать мою собственную историю?
Похоже, моя реакция не укрылась от зоркого взгляда собеседника, но он предпочел не акцентировать на ней внимания.
– Так что приезд каждого иммигранта для нас – действительно своего рода событие, – продолжал он. – Не всех я встречаю лично, но я действительно сам просматриваю все анкеты. Скажу вам даже больше: его величеству тоже известны имена всех прибывающих.
Коллинз озорно мне подмигнул, догадываясь, как может отреагировать на подобное заявление человек, никогда в жизни даже не приближавшийся к королевским персонам. Похоже, здесь к подобным вещам и вправду относятся проще. Уверена, что уж король Настрии, светловолосый Пабло Второй, точно никогда не слышал моего имени.
– И, наконец, в-третьих, ваша анкета показалась нам перспективной, – все-таки признался Коллинз.