Николай Львович жил в переулке Monsieur le Prince. Перейдя Сену у Лувра, он пошел вверх по du Вас. На углу какой-то улицы внезапно открылась дверь подъезда, и довольно потертый субъект в широкополой, измятой шляпе быстро вышел, почти толкнув Старцева.
— Улица Вожирар, 13, — сказал незнакомец, идя за студентом.
Старцев оглянулся, но тот, расправляя поля шляпы, быстро прошел мимо и свернул в узкий тупик дома Касини.
В комнате у Патино на низкой софе лежали несколько человек. По их разговорам и манерам можно было догадаться, что это военные.
— Я знаю этого Бильдера, — говорил один из сидящих на софе, — он отлично дерется. Горяч только, и потому иногда разбрасывается, но вообще, он — опасен…
Он хотел еще что-то прибавить, но в это время открылась дверь, и в комнату вошел Старцев.
Познакомившись со всеми, он вопросительно взглянул на Патино. Капитан любезно улыбнулся и сказал:
— Разденьтесь, monsieur Старцев! Нам надо посмотреть, как можно вас использовать и как вас учить.
Немного конфузясь, Старцев скинул пиджак и жилет и остался в одной рубашке.
— И это, пожалуйста! — попросил Патино.
Николай Львович снял рубашку и повернулся к офицерам.
Широкая и высокая грудь студента, отчетливо обрисовывающиеся мускулы и могучая спина произвели впечатление.
— Атлет скорее, чем фехтовальщик! — заметил кто-то.
— Будем обучать приемам на силу, — сказал Патино и подал Старцеву шлем, нагрудник и рукавицу.
— Выберите по руке эспадрон! — скомандовал капитан. — А ты, Бужеро, в круг!
Старцев начал фехтовать с Бужеро. Часа через три он шел к себе с ноющими руками и порядочными синяками на плечах и ногах.
После обеда урок повторился и длился до поздней ночи.
У добродушного Патино Старцев поужинал и, когда уходил, то капитан сказал:
— Ну, завтра последний день обучения! Конечно, у вас шансов мало, но… все бывает. Если вы побьете немца, черт возьми! я буду страшно хохотать, страшно… Нет! лучше я перестану быть атеистом и буду считать вашу победу карой Провидения за Седан.
С бульвара Haussman’a, где жил Патино, Николаю Львовичу пришлось опять идти по улице du Вас. И опять из того же дома стремительно вышел тот же субъект и, быстро обгоняя Старцева, сказал хриплым, но настойчивым голосом:
— Улица Вожирар, 13…
— Послушайте! К кому вы обращаетесь?! — спросил студент.
Но тот даже не оглянулся и быстро прошел вперед.
Дома Старцев нашел записку от Веры Михайловны:
«Приходите завтра после урока у Патино, — писала она. — Я очень боюсь за вас и хочу перекрестить вас перед дуэлью».
Письмо это обрадовало и тронуло его.
Он решил на другой вечер зайти к Вере Михайловне.
Следующий день прошел в упражнениях, и Старцев не уходил от капитана.
Когда уже стемнело, Патино подошел к студенту, хлопнул его по плечу и сказал, кисло улыбаясь:
— Мой друг, мы сделали все, что от нас зависело; однако, я не нахожу, чтобы у вас были особенные способности к физическим упражнениям вообще, а к фехтованию в частности. Вы, зато, обладаете одним несомненным достоинством: вы очень сильны, а потому вот вам мой совет. Как только скрестите сабли, дуйте Бильдера с плеча, колотите его, рубите, машите саблей, как дубиной — ничего! Пусть защищается, а вы бейте и не давайте ему опомниться и перейти в нападение. А теперь, мой друг, до завтра! В 6 часов утра мы заедем за вами…
Выйдя от Патино с невеселыми мыслями, Старцев побрел к себе, так как перед посещением Веры Михайловны ему нужно было переодеться.
— Улица Вожирар, 13… — услышал он знакомый голос.
— Слушайте, сударь! — крикнул Старцев. — Мне это надоело, наконец! Кому вы указываете этот адрес, и кто там живет?
— Улица Вожирар, 13… — тем же грубым и невозмутимым голосом произнес субъект и юркнул в какую-то пивную.
Старцев постоял, подумал, а потом сразу решил идти. Он взглянул на часы. Был десятый час. Николай Львович заторопился и, подозвав фиакр, поехал.
Тринадцатый номер по улице Вожирар оказался рядом с католическим университетом. Огромный, тяжелый дом старой архитектуры был весь в надстройках. Узкий проход вел во двор, откуда подымались лестницы. Двор был слабо освещен светом, падающим из окон нижнего этажа, и Старцев не знал, куда ему идти. У одной двери, ведущей на лестницу, он заметил белую дощечку и какую-то надпись. Он подошел и с трудом прочитал:
— Maître des armes!..
— Учитель фехтования!..
Старцев даже вскрикнул, — таким странным было это случайное совпадение. Да в было ли оно случайным?