Хозяйка действительно была готова поделиться последним куском, но я это стремление оборвала на корню и настояла на том, чтобы использовать выданную разбойниками гречку. А заодно остатки сыра, который я брала с собой в дорогу.
Спать укладывалась медленно и осторожно, следя за тем, чтобы сразу оказаться на левом боку. Уснуть же долго не могла. Лежала, смотрела в темноту прямо перед собой, и думала, приведёт ли к чему‑то хорошему мой переезд. Надумать ничего не могла по определению. Предвидеть будущее я не умела, знала пока слишком мало, а из Настрии всё равно ушла бы. Часа через два мне надоело лежать на одном месте, не имея даже возможности перевернуться с боку на бок. Я тихонько встала, обулась и на цыпочках вышла за дверь.
Снаружи оказалось свежо. Глубоко вдохнув прохладный ночной воздух, я облокотилась о забор и запрокинула голову. Наверху помигивали крохотные огоньки звёзд. Далеко впереди возвышались скалы, чернота которых выделялась даже на фоне ночной темноты.
— Возьми платок, девочка. — Спустившись с крыльца, Грэтта протянула мне предмет, который я бы скорее назвала коротким шарфом. — У нас обманчивые ночи. Кажутся тёплыми, а простыть легче лёгкого.
— Спасибо. — Я накинула платок на плечи и сразу же зябко поёжилась. То ли сработал рефлекс, то ли действительно сама не заметила, как замёрзла. — Я вас всё‑таки разбудила?
— Я чутко сплю. Да мне много и не надо, — успокаивающе добавила она в ответ на мой виноватый взгляд. — Скажи лучше, что с тобой творится. Я же понимаю, что просто так никто всю свою жизнь не переворачивает. Это как‑то связано с твоей больной спиной?
Я криво усмехнулась. Ничего‑то от неё не скроешь.
— Связано, — подтвердила я, устремив взгляд в темноту.
— Что с ней?
— Да исполосовали не так давно.
Я всё ещё смотрела в ночь, но слышала, как Грэтта охнула.
— За что?
— Да так… Это даже смешно.
И я рассказала то, о чём и словом бы не обмолвилась ни с Диком, ни с Анной.
Смешно мне не было. У одного из посетителей библиотеки украли перстень. Среди наших клиентов попадались весьма богатые люди, и перстень этот, как выяснилось, был очень дорогим. Обвинили отчего‑то меня, хотя реальные улики отсутствовали. Не говоря уж о том, что первый попавшийся дилетант ни за что не сумеет снять кольцо у человека с пальца так, чтобы тот не заметил. Ясное дело, у меня подобных навыков не было и быть не могло. Словом, то ли дело было сфабриковано с самого начала, то ли после того, как произошло ограбление, власти решили, что удобнее всего свалить всё на тёмную.
Когда мне в первый раз предъявили обвинение, я даже не слишком испугалась, настолько нелепой и шитой белыми нитками казалась вся официальная версия. Разумеется, я получила возможность высказаться перед следователями и даже принесла рекомендации с места работы. Меня заверили, что в деле разберутся, и я ушла, почти успокоенная. А две недели спустя меня вызвали снова. И зачитали документ, согласно которому моя вина считалась доказанной, и я приговаривалась к 'облегчённому варианту' наказания — пятнадцати ударам плетьми на площади перед мэрией, но без последующего тюремного заключения. За счёт хороших рекомендаций и отсутствия прежних судимостей. На официальном подтверждении приговора стояло две подписи — Лувера Сента, тель — монского градоначальника, и Александра Уилфорта, некой большой шишки из столицы.
Всё ещё веря в законодательную систему Настрии, я отправилась к градоначальнику с прошением о пересмотре дела. Прошение передал помощник, я же осталась снаружи, дожидаться, пока меня пригласят для беседы. Дверь помощник оставил приоткрытой, поэтому я хорошо услышала возмущённое восклицание Сента:
— Чтобы я ещё и рассматривал апелляцию какой‑то тёмной библиотекарши?! Эти тёмные совершенно обнаглели за последние годы! Пора напомнить им, где их настоящее место.
Разумеется, дело повторно не рассматривалось. Выходя на площадь, я думала только об одном: надо сохранить лицо. Надо принять произвол светлых, сохранив чувство собственного достоинства.
После второго удара о чувстве собственного достоинства я забыла. Осталась только боль и стремление как‑то её пережить. Из глаз градом покатились слёзы. Я рыдала и орала, словно маленький ребёнок.
Спину и пострадавшее правое плечо кое‑как лечили, но, уж конечно, не привлекая для этого лекарей, применяющих в своей работе светлую магию. А едва ко мне вернулась способность самостоятельно подниматься с кровати, я стала собирать вещи. Градоначальник решил напомнить, где моё настоящее место? Что ж, он был прав. Оно действительно не здесь. Но, к счастью, ещё существовала земля, где тёмные не являлись людьми второго сорта. Туда‑то я и направилась.