Я не стала уточнять, что занимались этим тёмные лесные разбойники.
— Хотите чего-нибудь выпить? — предложил аристократ, заметив, что мой бокал за время беседы успел опустеть.
— Да, можно немного белого вина, — решила я.
Он поднялся с кресла и шагнул в сторону уставленного всевозможными напитками стола, но… Кто бы мог предположить, что это действие окажется опасным? По — видимому, спор, в который вступили «священник» и «ангел» так до сих пор и не разрешился, а, напротив, перешёл в новую стадию. И теперь первый гнался за вторым не с книгой, а с самым настоящим ножом. Нож, правда, был столовый и как оружие никудышный, но лезвие у него, как ни крути, имелось.
Поравнявшись с моим собеседником, «священник», в запале не видящий ничего на своём пути, неудачно махнул рукой, и его нож полоснул блондина по плечу. Тот коротко вскрикнул от неожиданности и прижал ладонь к порезанному рукаву. «Священник» остановился, разом растеряв весь запал и нерешительно взирая на плоды своей неосторожности. Я вскочила и бросилась к блондину. Какой-то лакей тоже метнулся к нему, уже держа в руке тряпицу, вымоченную в дезинфицирующем растворе. То ли подобное уже случалось, то ли здесь были готовы к любой неожиданности. Очень быстро также подоспел и маг, оперативно проверивший лезвие на предмет яда. Результат оказался отрицательным, что, собственно, никого и не удивило: инцидент произошёл совершенно спонтанно, и тому была масса свидетелей. Теперь эти свидетели толпились вокруг раненого, наперебой охая, причитая, крича и давая ценные советы. Это продолжалось до тех пор, пока мой новый знакомый не произнёс:
— Дамы и господа, я полагаю, вы уделили моей персоне достаточно внимания. Уверяю, случившееся — это не повод забыть о маскараде и развлечениях.
Голос был ледяным, тон — не допускающим возражений. Всё это плохо вязалось с тем мягким, улыбчивым человеком, с которым я общалась до сих пор. Вот теперь становилось очевидно, что блондин привык командовать, и его приказы исполняются беспрекословно. Во всяком случае, толпа рассосалась чрезвычайно быстро, даже «священник» поспешил ретироваться, на ходу бормоча невнятные извинения. Может быть, раненный аристократ занимает высокую должность в армии?
Впрочем, стоило нам остаться одним, как мой собеседник снова стал прежним. Лакея я отослала за ненадобностью, ибо с такой раной (в сущности, скорее глубокой царапиной) была отлично способна справиться и сама. Осторожно приложила очередную влажную тряпицу к плечу (и без того испорченный рукав пришлось разорвать немного сильнее). И вдруг почувствовала, как его рука коснулась моей.
Казалось бы, сущая ерунда, но отчего-то это прикосновение показалось мне настолько интимным, что я смешалась. Чтобы скрыть смущение, сосредоточенно занялась обработкой раны.
— Лазарет для душевнобольных, — констатировала я по окончании, сердито косясь на «священнослужителя».
— Ничего страшного, — отмахнулся блондин. — Заживёт. Видимо, для этого человека возможность побыть собой проявляется именно так.
— В таком случае, он неверно выбрал костюм, — пробурчала я.
Собеседник рассмеялся.
— Как знать, быть может, всё вполне закономерно. Костюм он выбирал, движимый стремлением показать себя с лучшей стороны. А когда расслабился, позволил себе приоткрыть и другие стороны, более тёмные, но тоже требующие выхода.
— Вы всегда настолько всепрощающи? — неодобрительно осведомилась я.
Он отрицательно покачал головой.
— Работа не позволяет.
Напоминание о работе моментально испортило мне настроение. Но совершенно неожиданно блондин засмеялся. Я недоумённо нахмурилась.
— И всё-таки это прекрасно, — пояснил он, указывая на белеющие неподалёку крылья. — Священнослужитель, гоняющийся за ангелом с ножом! И демоны, которые бегут следом, чтобы не пропустить, чем дело кончится!
Теперь его веселье передалось и мне.
— Ну вот, а вы говорите, это не похоже на лазарет для душевнобольных! — воскликнула я и тоже расхохоталась.
Роберт рванул на себя первую попавшуюся дверь. Небольшая комната, обставленная зелёной мебелью, и, на его вкус, отличавшаяся излишне кричащей роскошью. Но всё это не имело никакого значения: главное, там не было ни одного чёртова гостя. Зато имелся диван, на вид вполне удобный, как минимум, достаточно длинный для человека его роста. Впрочем, эту красотку он был готов разложить и на столе, и даже на ковре.
Он вошёл, предварительно пропустив вперёд Иден — кажется, так её звали? Она представилась во время танца, но на том этапе он уже не слишком хорошо соображал: её глубокое соблазнительное декольте, открывавшее особенно волнующий вид при каждом реверансе, мешало сосредоточиться на чём-либо другом. Сейчас грудь была спрятана за раскрытым веером, и это невероятно расстраивало.