- Зачем пожаловал? – пробурчал он, даже не посмотрев на меня. – У меня нет времени.
- У тебя никогда нет времени, Джонни, - я спокойно сел на один из стульев, закинув ноги на другой. – Ты же знаешь, я ненадолго.
Никак на меня не отреагировав, он продолжал возиться с бумагами. А их на столе оказалось немало.
- Неужели ты опять получил работу?
- Что-то в этом роде. Хочу еще узнать, не происходило ли что-нибудь странное в последнее время?
- Странное? – мой вопрос почему-то удивил его. Причем настолько, что Джонс прекратил свою работу и уставился на меня. – Ты явно неспроста задал этот вопрос, не так ли?
Я лишь пожал плечами и улыбнулся. Не дождавшись от меня ответа, начальник стражи снова уткнулся в бумаги.
- Рейнальдс! – от неожиданности я чуть со стула не упал. Регинтон ухмыльнулся. Он специально так сделал, старый пройдоха! – Рейнальдс, черт тебя подери! Живо сюда, хорек несчастный!
В кабинет вошел худощавого вида паренек лет двадцати. В глаза сразу же бросились его прямая осанка и горделивый вид, а на лице – плохо скрываемые недовольства и обида. Ему явно не нравилось свое нынешнее положение.
- Что вы хотели, капитан? – кое-как выдавил из себя бедолага.
- Вот эти вот документы нужно переписать в двух экземплярах, - Джонс с самодовольной улыбкой указал на стопку бумаг на краю стола. – Они все нужны мне сегодня к вечеру, понял?
- Да, капитан, - едва увидев их количество, паренек сразу упал духом.
До сих пор удивляюсь, как в таком костлявом теле взялись силы поднять всю стопку разом. Но Рейнальдс умудрился не потерять ни листочка, вынося их.
- Что это было? – я был крайне удивлен. Как бы сильно стражи не нуждались в людях, они никогда не принимали подобных бесполезных на заданиях юнцов.
- Одна из богатеньких мамаш с помощью своих связей навязала нам своего чересчур ленивого и избалованного сынка, - на лице Джонса сразу же отразилось презрение. – Мы сперва послали его к остальным новичкам тренироваться. Но он был настолько жалок, что аж тошно стало. Теперь вот сваливаем на него часть бумажной работы.
Какова бы ни была власть «золотых мешков» в городе, наши охранники правопорядка их недолюбливали, как, впрочем, и все жители. За редким исключением с извращенным удовольствием на них работали только высоко квалифицированные наемники. Но это было крайне редко, за счет высокой оплаты их услуг.
Встав из-за стола, мой старый знакомый потянулся, насколько это было возможно с его нынешним телосложением, и горделиво посмотрел на меня.
- Что ты забыл в крематории? У тебя же, вроде, нет родственников, - заметил он, доставая связку из тайного ящичка стола.
- По делу, - я наблюдал, как методично Джонс перебирал ключи, ища подходящий. – Кто-то из твоих ищеек меня заметил?
- Нет, - усмехнулся начальник стражи. – От тебя несет пеплом и костром. Этот запах я ни с чем не спутаю. Как минимум раз в месяц приходится хоронить товарищей. Наивные юнцы вечно лезут куда ни попадя...
Найдя нужный ключ, среди десятков других, Джонс Регинтон открыл дверь смежного кабинета. Там обычно хранились важные бумаги, документы, изъятые вещи и шкаф-сейф с десятью ячейками. Почти половина из них была сломана и использовалась для хранения мелочей. А одна из этих ячеек принадлежала мне.
Для ее открытия требовался ключ, который всегда хранил у себя Джонс, и кодовый набор, который знал только я. Это было необходимой мерой предосторожности. Несмотря на долгое сотрудничество, наемник никогда не будет полностью доверять стражу, так же как и страж не будет полностью доверять наемнику.
Оценив примерное количество находящихся там денег, я был доволен. С прошлого раза ничего не изменилось. Положив к ним свой аванс, из которого я заранее вытащил необходимую сумму на различные расходы, я закрыл дверцу ячейки. Джонс стоял в дверях, чтобы одновременно не подглядывать за моим имуществом и следить, чтобы я ничего не своего не взял. Друг другом в этом мы были вполне удовлетворены.
Перед моим уходом, мы приличия ради выпили пива и поболтали о старых временах и войне. Самая обычная и стандартная для нас уже процедура. Пару раз к нам заглядывал Рейнальдс, которого с большим удовольствием прогонял мой собеседник.