Не успел он договорить, как в дверь распахнулась, и в кабинет едва ли не влетала Мэри:
— К вам инспектор, сэр, — торопливо произнесла она, лишь на секунду опередив самого инспектора.
Быстро и сквозь зубы поздоровавшись, инспектор Годдард остановился напротив Дэвида:
— Вы отсутствовали дома два дня. Где вы были?
— Я был у себя дома в Лондоне, — без тени волнения на лице ответил Дэвид Вентворт. Если инспектор рассчитывал запугать его, это не вышло. Или сэр Дэвид просто не показывал виду.
— Вы прекрасно знаете, что идёт расследование!
— Я знаю. Но я же не под арестом.
— Можете считать, что под арестом! — прорычал Годдард, наклонившись вперёд. — Вы не должны покидать Эбберли. Советую вам меня слушаться, иначе я добьюсь ордера…
— Позвольте, инспектор! — вмешался мистер Баттискомб. — Я не специалист по уголовному праву, но даже я понимаю, что у вас нет никаких законных оснований. Нет никаких доказательств причастности, а поведение сэра Дэвида Вентворта все эти годы было безупречным…
Инспектор Годдард, смерив Баттискомба долгим взглядом, снова повернулся к Дэвиду:
— Уедете ещё раз — увидите, что будет. Я объявлю вас в розыск. Я не шучу.
Инспектор сделал шаг назад и отыскал глазами Айрис:
— Мисс Бирн, прошу меня простить, — он надел шляпу, которую всё это время держал в руке, и вышел из кабинета.
Когда Айрис поднималась в свою комнату, то услышала голоса, доносившиеся из коридора третьего этажа.
— …и меня тоже! Возьми уже себя в руки! — негромко и раздражённо говорила Мюриэл Вентворт. — Это не имеет к нам никакого отношения!
— Ещё как имеет! Зачем я только послушала тебя?! — скорее прорыдала, чем произнесла Энид. — Ты же понимаешь, что они думают, что это произошло…
— Да какая разница? — оборвала её Мюриэл. — Подумай, какие будут последствия! И не стой в дверях. Если уходишь — уходи, если остаёшься — зайди в комнату.
Наверху хлопнула дверь. Айрис выдохнула.
Если бы Энид решила спуститься вниз по этой лестнице, то наткнулась бы на неё и сразу поняла, что Айрис подслушивала. Айрис, конечно, сделала это непреднамеренно, и даже если ей было немного стыдно, она ни капли не жалела. К счастью, Энид ушла в сторону главной лестницы.
Айрис не была уверена, что всё расслышала правильно, но разговор был подозрительным. Может быть, они говорили про что-то, что не имело отношения к убийству и Эбберли, и речь шла о разногласиях с лондонскими соседями, но Айрис пыталась всё истолковать применительно к расследованию смерти леди Клементины.
Она и сама заметила, что Энид стала очень неуравновешенной. Ничего удивительного в этом не было — они все здесь были как на иголках и разве что от громких звуков не вскакивали. Айрис сначала казалось, что раз тело найдено, то всё должно разрешиться быстро, но дни проходили, расследование тянулось, а они всё жили в этом бесконечном мучительном напряжении. Нервы у всех сдавали, у Энид в том числе.
«Зачем только я послушала тебя?!» — сказала Энид. Эту фразу мог произнести только человек, который что-то сделал, поддавшись на чужие уговоры. Или не сделал, когда нужно было.
Айрис вспомнила свой список. Мюриэл и Энид были в самом верху.
Они обеспечивали алиби друг друга, но их словам нельзя было доверять. Если бы Мюриэл отсутствовала, дочь ни за что бы её не выдала. И наоборот.
Вслед за понедельником прошли вторник и среда, тоже без особых событий. Разве что мистер Баттискомб уехал, завершив какие-то свои дела с Дэвидом, а профессор Ментон-Уайт приехал.
Инспектор Годдард затребовал для дачи показаний всех, кто был в Эбберли шесть лет назад. Насколько Айрис знала от капитана Марча, полиция времени не теряла и разыскала почти всех. Не сумели найти только мисс Фенвик и Дженкинсов, родителей погибшего шофёра. Дженкинсы явно были живы, просто не хотели, чтобы их кто-то нашёл, а вот со старушкой Фенвик всё было не так просто. Выяснилось, что она была жива: пенсию, которую раз в год выплачивал ей трастовый фонд, она получала исправно. Чеки отправляли письмом до востребования в почтовое отделение на вокзале Виктория в Манчестере. Обналичивали их в день получения в банке через дорогу. Большего выяснить о мисс Фенвик пока не удалось.