«Проект Алой Руки нацелен на что-то весьма глобальное, иначе, зачем отвлекать Противоборцев «псевдо захватом города»? Хозяин разработал какой-то план ещё во время «мирного договора», значит, он либо знал о намерениях Противоборцев, либо просто и не думал о другом исходе. Основным элементом стало нечто в городе, что видимо, было там сконструировано или построено Алой Рукой? Или же это неизвестное было там всегда, и Хозяин просто решил употребить «его» в собственных целях? Нужно узнать, что разрушил дядя Джейк» - сделала себе пометку в уме блондинка. Это бы многое объяснило. «Хранитель зеркала Шарманьяка сменился. Этот Калибан может быть очень опасным типом, его стоит опасаться. И кто такая Розмарин? Вечножитель это или кто-то иной?» - Сабрина почему-то кожей чувствовала, что ответ кроется где-то на поверхности. Протяни руку и вот он. Однако она на время отложила мысль в недолгий ящик.
Требовалось сформировать вопросы и задачи. А этого добра хватало, как никогда, в отличие от ответов, которые так требовались особенно сейчас.
«Для чего нужно железо, шахматная доска и прокладка каких-то путей? И один из главных вопросов: Где всё войско? Помимо основного, конечно: Кто же Хозяин?» - девушка покачала головой. «Не надо замахиваться сгоряча на всё и сразу. Ответить хотя бы на эти вопросы и не выпустить из поля зрения Пака. Чёрт, сколько же всего! Как хорошо было в клубе, где жизнь такая размеренная и простая» - подумалось голубоглазой.
Клуб представлял собой место, где все относились к войне прохладно. Не было фанатизма, пены у рта и призывов кидаться на Гриммов. Работники жили и существовали, словно в отдельном мире, где вся это война и остальные «мирские» их не касаются. Насколько сама могла судить девушка: На все эти распри им было глубоко наплевать. Просто вечники просто жили, а всё остальное было не более чем поводом для сплетен за утренним кофе. Нежить представала перед Сабриной в неожиданном свете, человеческом, если можно так выразиться.
Когда ты подросток, ты стремишься понять: Что есть белое, а что чёрное? Точно знать, что плохое, а что хорошее. Чтобы строить планы, знать, видеть и быть уверенными. Подросткам не хватает именно уверенности в новом для них взрослом мире. Уверенности не только в себе, а в определённых стереотипах. Что такое хорошо, а что такое плохо? Однако Сабрина всё больше убеждалась в том, что нет даже такого понятия, как хорошее и плохое. Есть хорошие люди с плохими намерениями, есть хорошие люди испорченные плохими, есть плохие люди с попыткой быть хорошими, но так этого и не добившиеся. Нет абсолютно чёрного или абсолютно белого. Существует там же много полутонов, как и множество людей на Земле. И вечники не исключение из этого правила, а лишь его определённая часть.
Девушка брела по несметным коридорам тёмного замка, но её мысли были где-то далеко от этого места. Коридоры казались нескончаемыми, ступенькам не было конца, а путь, как и мысли брюнетки, имели тупики и повороты, подъёмы и падения.
Когда Сабрина очнулась, то обнаружила, что забрела в неизвестную часть замка. Здесь был шумнее и народу намного больше. Вечножители сновали туда-сюда, гремя посудой, оружием и доспехами. Отборная брань пробивалась сквозь шум, что-то падало, скворчало, ворчало, шипело, кричало, визжало, пищало. От звука невозможно было спрятаться, усиляясь многократным эхо, гул гулял по коридорам.
Один из маленьких коренастых кикимор в грязной рубахе и штанах едва не снёс девушку с ног. Тёмные влажные глазки мелькнули из-под шапки спутанных волос-листьев, длинный нос напоминал загнутый кверху древесный сучок, а вместо обычных ног виднелись большие лапы, поросшие мхом.
Брюнетка схватилась за канделябр и ещё успела заметить, как ей напоследок показали длинный ярко-алый, как ленточка, язык. Усталость вылилась в раздражение и от досады, Сабрина не сдержалась и топнула ногой.
И тут «врата ада распахнулись перед ней» и её втолкнули внутрь. В глаза сразу ударил яркий свет от тысячи свечей, в лицо жар, а гомон звуков оглушил, как камнепад. Здесь гремели, шумели, бренчали, орали, бранились и повсюду витали очень терпкие запахи. Кухня замка Алая Рука словно являлась собственным маленьким адом в рамках не слишком просторной комнатки. Заляпанные стилажи с какими-то коробочками, перекошенные полки и шкафчики, ряды столов, где над ними гирляндами свисали ножи, сковородки, кастрюли, ложечки, венчики, лопаточки и связки сушёного перца и лука. Почерневший от копоти и влажности потолок и полуразвалившаяся плитка под ногами. У правой стены ряды резных котлов, где что-то булькало, взрывалось, скворчало и пенилось под неестественно яркими языками пламени. Чёрный дым клубами уходил ввысь, в трубу, а иногда по какой-то непонятной причине вдруг врывался на саму кухоньку.
И в это же время вокруг происходила просто какофония! Все что-то роняли, кастрюли сыпались дождём, стучали ножи по доскам, слышалась брань и крики, взрывались клубы муки и специй, рождая разноцветный туман, подвывало пламя под котлами. По кухне туда-сюда носились кикиморы, которые то и дело сталкивались, ругались, даже лезли в драку, они же толкали бедную брюнетку в разные стороны. Чувство было такое же, как если бы Сабрина вдруг решила встать на проезжую часть с четырьмя полосами движения. Кикиморы несли ящики с овощами, фруктами, тушки мяса и рыбы. За столами трудились домовые: грозные человечки в метр ростом с бородой и кустистыми бровями, а ещё те существа, которых девушка затруднялась назвать как-то либо ещё кроме «нежить окаянная». И среди всего этого «великолепия» возвышалась женская фигура. Женщина скользила между рядами столов, котлов, кикимор и работников. Никто не рисковал врезаться в такую внушительную даму. В одной руке у неё покачивалась скалка, в другой сковородка. Чёрные курчавые волосы были собраны в хвост и перевязаны красным платком, просторная рубаха с пышными рукавами делала возможным любое действие, широкие брюки с закатанными штанинами, грубыми сапоги, повязанный на талию наискось платок и тёмный фартук дополняли образ. Голос у женщины был очень низкий и глубокий, но звучный.
Сабрина поняла, что по-другому с кухни ей не выбраться, поэтому предприняла попытку крикнуть женщине. Но в стоявшем гомоне это было практически невозможно.
В какой-то момент, неспешно следуя по рядам, женщина заприметила гостью. Как только они пересеклись взглядами, ведьма широко улыбнулась.
- Мисс Ирс, чему обязаны визитом такой особы?
- Брумхильда. Не знала, что вы здесь рулите.
- В гости заглянули. А может, потерялись? – в глазах ведьмы сквозило неподдельное веселье.
Брюнетка сжала кулаки.
- Да. Здесь легко потеряться, но я просто пришла на звук. Тут так шумно.
Будто в ответ на её слова, кухня погрузилась в тишину. Все работники застыли на месте, пронзая гостью тысячами любопытных взглядов.
- Работать, псы, а ну за дело, твари болотные! И чтоб даже не думали отлынивать, или пойдёте на корм тварям из клеток! – низкий голос Брумхильды разлетелся по кухне и отразился эхом в трубах. С гирлянд упало несколько кастрюль, а на кухне вновь пошла работы. – Так-то! – женщина отложила в сторону сковородку, которую тут же кто-то заиграл.
- А вы из какого мира будете? – брякнула Сабрина.
Ведьмы устало ухмыльнулась, скидывая фартук и пряча скалку на самый шкаф.
- Сначала была коком на «Весёлом Роджере», а позже на Тартуге свою таверну открыла. Эх, хорошее было время.
Женщина придержала дверь и пропустила девушку вперёд.
- Вам опасно встречаться с этими тварями.
- Это им скорее опасно встречаться со мной.
Брумхильда хмыкнула.
- От скромности точно не помрёте. Только эти твари берут количеством, а против толпы мало, кто выстоит. Вы к тёте?
Сабрина задумалась. А куда бы ей надо? В обществе Брумхильды было удивительно спокойно. Но главное её качество для девушки было не в этом. Ей нужны были ответы на вопросы. Теперь оставалось только правильно их задать.