- Тогда я не могла обижаться, - она опёрлась на стену с лукавой улыбкой. – Но сейчас я заставлю обращать на себя много внимания.
- На клона? – поинтересовался Питер с какой-то издёвкой.
- Мне не долго быть клоном. Я намного лучше оригинала подхожу тебе и этому лагерю. Ты это поймёшь. Я – единственная настоящая и правильная Сабрина. Хотя это имя мне не слишком нравится. Я бы выбрала себе что-то более звучное. Дарси или Лилит, например.
- Сабрина – это Сабрина, а ты не она и ей никогда не будешь, - спокойно проговорил парень. - Ты – клон, а клон должен знать своё место.
Его лицо резко изменилось: потемнело и осунулось. Вены на шее и лбу вздулись и почернели, руки по локоть деформировались прямо у неё на глазах, превратившись в уродливые лапы с цепкими когтями. Глаза налились кровью, зрачок полностью заполнил радужку. Это был уже не тот Питер, каким она его узнала или каким его помнила Сабрина. Точнее сказать, это был совсем не Питер Пэн. Нечто отвратительное и сильное пробивалось наперекор его сущности, вымещая его естество.
Душа многое знала о таких, как она, об иных, о самых разных видах тёмных существ с одной и другой стороны завесы между миром людей и миром духов. Но такое она видела впервые.
Жёсткие тёмные перья облепили кожу его рук до локтя, шею и скулы. Парня трясло, как в лихорадке, а из-за его спины продолжало лезть что-то мерзкое, гигантское и чёрное, пока не имеющее определённой формы. Девушка сказала бы, что это похоже на огромные крылья.
Запоздало блондинка попятилась к двери, но та с громким хлопком закрылась за её спиной. Маленькое окошко в углу оконной рамы тоже захлопнулась. Создавшийся сквозняк сдул единственный источник света в комнате – свечу на столе юноши. Избушка погрузилась во тьму.
Псевдо-Сабрина на ощупь пыталась отыскать нож, который она была уверенна, был при ней. Однако окрылённая убийством и захваченная эйфорией чувств, девушка забыла, что выронила нож во время схватки. Теперь она была безоружна.
Прямо перед ней раздался тяжёлый хрип, и блондинка почувствовала, как нечто молниеносным движением рассекает ей грудь. Боль пронзила её и вырвалась жалким стоном. Она упала, ударившись об угол стола головой, и всё потемнело перед её глазами. Душа почувствовала, как данная ей жизнь утекает сквозь пальцы и испаряется, словно эфир. Её личные воспоминания выцветали один за другим. Созданное для неё тело-сосуд рассыпалось в прах, а её дух чёрным дымком взлетел ввысь и тут же камнем упал на землю, растворяясь в воздухе.
Понедельник закончился.
========== 26. Карточный домик. ==========
Вечером ранее Пак открывал дверь в спальню особняка. На часах было немногим больше семи, но опоздание было меньшим из того, что его волновало. Он зашёл в комнату и унылым взглядом осмотрел чёрные стены с безвкусно наляпанными на них красными отпечатками. На возвышенности стояла круглая кровать похожей расцветки, по углам жались шкафы и стилажи, на стенах вразнобой весело оружие. И всю эту безвкусицу пытались дополнить низкий столик из красного дерева, ширма и ажурные деревянные перегородки. Всё было в одной и той же скучной гамме, кричало, как о достатке, так и об отсутствии вкуса у того, кто делал эту комнату.
Эльф задёрнул тяжёлые красные портьеры и, скинув сапоги, улёгся на кровать. Потонув в отвратительно мягкой перине, блондин с некой грустью вспомнил те времена, когда он спал на низенькой жёсткой кровати в коморке клуба. Королевская особа должна жить по королевски, однако простота привлекала его всегда намного больше. Хотя бы в вопросе перин.
Глаза слипались, голова непривычно гудела, мышцы ныли от отсутствия физических нагрузок. Думать не хотелось совсем, а уж разговаривать с кем-то и подавно. Но именно в таком состояние его и нашла Сьерра.
Девушка подкралась сзади тихо и незаметно, а когда напала, бежать уже было поздно. Брюнетки оседлала его и с улыбкой торжества чмокнула в щёку. Пак скривился и, щурясь, приоткрыл один глаз. Сьерра выглядела, как Сьерра, однако на её лице была елейная улыбочка, а глаза злобно светились из-под угольно-чёрных ресниц. Её длинные волосы щекотали ему кожу в прорехах джинс, запах духов резко бил и в без того больную голову. Она улеглась на него всем телом, обнимая горячими руками и несколько зловредно проводя пальцами по рёбрам. Эльф совершенно не понимал её поведения, но был благодарен за молчание.
Вздохнув в грудь побольше воздуха, парень поперхнулся её волосами и громко чихнул. Острые ногти Сьерры ласково и совершенно ненавязчиво прошлись ему по горлу, возвращая ощущение страха. Чтоб знал, как портить причёску.
Пак задумался над этой странной реакцией и решил проверить свои нехитрые догадки. Его рука змеёй обвила талию девушки, пальцы хотели бы зарыться у неё в волосах, да запутались ещё в самом начале. Брюнетка зашипела парню прямо в ухо, легко его прикусив.
- Ай.
- Тебе больно, радость моя? – искренне поинтересовалась девушка, запрокидывая голову так, чтобы точно стукнуть его головой по подбородку. На крайний случай по носу.
- Слегка неожиданно, - выдавил блондин, когда её нога легонько погладила его.
- Ничего, - Сьерра поставила руку на локоть и опёрлась на него. - Со временем, любовь моя, ты ко всему привыкнешь, - тон её фразы пробудил в юноше застаревшее и настолько же больное, как зуб, который вдруг снова начал ныть, воспоминание.
Словно мать, Мотылёк и отец в одной фразе высказали всё, что о нём думали. Что-то подобное произошло и на его «помолвке». До последнего верили в его дурачество и говорили ему о привычке. Не о счастье и любви в браке, а о том, что когда-нибудь он обязательно поймёт всё, смериться с этим и отдастся под волю обстоятельств. А именно под волю Мотылёк и его королевской семьи. И что позволит не то, что себя любить так удушающее, как хочется, но ещё и подыгрывать этому, а может поступать так же. Отвратительные закулисные игры королевского двора. Откуда им взяться здесь? Откуда им взяться в Сьерре Ирс, девушке не способной на лепет и всеобожание? Он скорее поверит в то, что она его от большой любви может живьём закопать, чем в то, что происходило сейчас. Немного дешёво, наиграно и само по себе отвратительно. Если она хотела извести его так, то лучше способа просто не могло и быть.
Брюнетка провела пальчиком по его груди в вырезе майки. Её взгляд должен был бы быть мечтательным, но выглядел лишь задумчивым. Будто она решала для себя: то ли резануть ногтём, разораться и пнуть эльфа с кровати, то ли продолжить свой не менее садистский спектакль с удушающими объятиями, сахарными нежностями и воркованием.
- Милый, - протянула она, видимо, выбрав второй вариант. – Ты знаешь, как я тебя люблю. Но у нас проблемы.
- У нас? – с подозрением переспросил Пак.
- А вот у нас, - Сьерра лукаво улыбнулась. – Всё замечательно. Но не у Алой Руки. Мне нужно будет решить кое-какие проблемы. Я, конечно, буду стараться быть с тобой каждую секунду своего времени, чтобы ты не почувствовал себя одиноким. Однако большую часть работы мне всё же придётся проделывать так далеко от тебя.
«Ну, и, слава Богу!»- едва не вырвалось у парня.
- Тётка выделила мне кабинет у восточной башни.
- Так это ж в двух комнатах…
- Так далеко от тебя, мой сладкий медвежонок! – девушка улыбнулась и погладила его по волосам, почти как собаку. Ещё было в её улыбке что-то прежнее: издевательское, властное и ехидное.
«Что-то у меня ни подыгрывать ей не получается, ни логики её понять, ни поведения» - эльф уныло прикрыл глаза.
- Устал, бедняжка, - с этими словами брюнетка звонко щёлкнула пальцами, и одеяло ласково окутало парочку. – Спи, мой ангел, я буду с тобой. Так твои сны станут счастливее.
«Очень сомневаюсь» - ворчливо отозвался Пак.
На следующей день Сьерра весь день возилась с эльфом. Она сопровождала его везде, липла к нему и болтала без умолку. Такое поведение сильно напрягало парня, который теперь уже не шарахался от неё, как ужаленный, а лишь мрачно подчинялся и молчаливо выслушивал весь тот бред, что изливался на него. Пак чувствовал весь тот наигрыш и фальшь, однако не мог здраво его оценить, не находясь в одиночестве.