- А вы что здесь делаете? – поинтересовалась блондинка у эльфийско-фейской четы.
- Не твоё дело, - зло отмахнула Мотылёк, бледная моль. Пак упрямо сцепил зубы, его челюсть зло выдвинулась вперёд, а красивые зелёные глаза горели яростью, словно факелы. Говорить он был не намерен, и было непонятно, кого он сейчас ненавидит больше – Сабрину или Зерцало.
- Они пришли по мою душу. Хотели меня убить, - улыбнулся мужчина, а Сабрина удивлённо обернулась на пару, - но не вышло, - он развёл руками.
- Очень жаль, - вдруг заметила Дафна. – Избавили бы нас от хлопот.
- Какая ты кровожадная стала, зефиринка. Вижу Ноттингем постарался, - оглядывая её лицо, проговорил Зерцало, и брюнетка опустила глаза.
- Только посмей ещё что сказать про её лицо, и у тебя будет такое же, - зло пообещала Сабрина.
Мужчина весело засмеялся и захлопал в ладоши, ему тихонько вторила Червона.
- Прелесть какая. Ну какая прелесть!
- Где мои родители? – прервала его Гримм.
- Забыл упомянуть. Твой дружок, Питер Пэн, - Пак рядом с Сабриной весь обратился в слух, - заглянул ко мне как-то. Что искал не знаю, был очень груб, - Зерцало сдвинул в сторону редеющую прядь волос и указал на небольшой бледный синяк, - и забрал твоих родителей. Уж куда, не знаю, сама спроси.
- ЧТО?
- Хорошо, главное он не забрал. Но он и не знал, откуда ему, - на руках мужчины сидел маленький мальчик с трогательными рыжими прядками и светлыми глазами Гриммов – голубыми с молоком. На вид ему было немногим больше семи месяцев: он держал головку и спинку прямо, мило гулил и цеплялся крошечными ручками за палец Зерцало. – Этот младенец – брат твой и Дафны. Дело в том, что Вероника была беременна перед тем, как впасть в волшебный сон, который наложила на них для меня Царица Ночи, а точнее её милые «феи».
Рельда рядом с ним возмущённо замычала.
- Свекровь разволновалась. Всего пару часов знает о внуке, столько впечатлений, а я не даю потискать, понимаю, - Зерцало игриво щёлкнул старушку по кончику носа.
- Зачем тебе он? – поинтересовался Пак.
- Правильно-правильно, задавайте вопросы, пока можно. После, вы, ахах, будете мертвы, - он махнул на них пухлой ручкой, пока на фоне звучал неприятный смех Королевы Червей.
Зерцало резко развернулся к ней, пока женщина продолжала издавать нелепые звуки. – Жалко, но придёться, - он на секунду прикрыл малышу глазки и махнул рукой. Голова Червоны вдруг резко запрокинулась назад и спустя секунду безвольно свесилась с плеча.
– Конкуренты ни к чему. Думал, она не выживет, - мужчина брезгливо поморщился. - Дело в том, что за долгую жизнь в качестве предмета интерьера есть много времени обдумать дальнейшие планы. Мои были неважными, пока однажды я случайно не услышал один разговор… Он-то всё и определил. Благодаря этому мальчику, - Зерцало пригладил рыжие волосики, - я снова смогу чувствовать на себе солнечные лучи, дуновение ветерка, прохладу воды. И более того, всё это я смогу делать за пределами этого гнилого городишки.
- Ты имеешь в виду то, что ты хочешь стать человеком? – эльф хитро улыбнулся. – Это невозможно.
- Продолжай так думать, я не буду тебя разубеждать, - смешливо улыбнулся Зерцало.
- Так это действительно возможно? – удивлённо спросила Мотылёк.
- Да. Сложно только. Ну да ничего. Время в Зазеркалье течёт очень медленно, поэтому мы с вами закончим, а Волк ещё даже не дунет.
- Какой Волк? – переспросила фея.
- И ты планируешь воплотить свой план с помощью… моего брата? Другого мелкого найти не мог? – поинтересовалась Сабрина.
- Дело в том, что нужно человеческое дитя. А так получилось, что в городишке не так уж много чистокровных людей. Вечножители так себя обесценили, что начали мешать свою кровь с человеческой, - он поджал губы. – Хотя на самом деле, людей здесь всё равно было гораздо больше. Ты хочешь знать мой мотив, - мужчина пожал плечами. - Ну что ж. Гриммы, благодаря которым все вечники заперты от всего мира на площади в пару десятков миль, как минимум, должны вечникам. Я просто беру своё.
- И это после того, что мы для тебя сделали? Ты был членом нашей семьи, где все к тебе хорошо относились. Как ты мог? Как ты мог? – разгневанно вопрошала Сабрина.
- Почему-то эльфа ты об этом не спрашиваешь, - Пак зло фыркнул. - Ну да. Член семьи - мебель. Конечно. Никто из владевших мною никогда не думал о том, чего хочу я! Им всем было плевать. Какая разница пеняют на тебя или говорят с тобой приятно и вежливо, если ты продолжаешь сидеть в клетке? – закончил Зерцало разгневанно, мальчик на его руках заволновался и тот начал покачивать его. – Много тысяч лет назад, - начал он голосом сказочника, и перед взором пленных по стенам заплясали тени и образы из прошлого.
«…Светлое небо закрыли тучи настолько чёрные, что настала непроглядная тёмная ночь. На огромном, почерневшем от крови и пепла поле, люди убивали друг друга. Кроваво-алые цвет расцветали на их груди пышными георгинами, усеивая поле до самого горизонта. Это было пугающее и прекрасное зрелище!
Один человек наклонился к убитому мужчине, окунул ладонь в его тёплую кровь и… поднял руку в воздух. Цветы превращались в отпечатки дланей на флагах, доспехах и крепостях. Никакой жалости к падшим, к умирающим, обездоленным. Есть только тьма и красные в горячей крови ладони.
…Удар. Человека опрокинули наземь. Это была женщина. Она одета в длинную аквамариновую мантию, полы которой развиваются на ветру. Её рыжие волосы влажными пушистыми кудрями вились по спине, а лицо было сковано медью решительности. Она занесла меч над человеком, мужчиной небольшого роста с окровавленной чужой кровью рукой. Меч засветился ярко-красным, будто пылая у женщины в руках.
- Да, будь же проклят ты, и вся это любовь! – закричала она, и рассекла ему грудь заколдованным мечом.
Глаза человека всё так же неотрывно смотрели на неё, но они больше не видели её. Женщина встала, и бесчувственно сплюнула рядом с трупом. Она вытащила меч из сердца мужчины и вытерла его о свою замечательную мантию.
- О, нет ты не заслуживаешь смерти, - протянула она вдруг. - Ты будешь жить и страдать, долго! – прошипела женщина и с силой, которой не было и у великана, вырвала из его груди сердце.
Его сердце пылало ярко красным, как меч, и судорожно билось у неё в руках. Она встала и сжала кулак, мужчина забарахтался на земле и вдруг закричал – он был ещё жив.
- Вот, славно! Ты проснулся!
- Оставь меня, карга! – рявкнул мужчина, рывком вставая и отталкивая женщину. Он ринулся в поисках меча.
- Не любишь подчиняться?! Тогда пусть будет твоим проклятьем, пока сердце и тело своё не вернёшь, будешь подчиняться всем и каждому, кто тебе прикажет! Только сначала придётся их поискать!
У женщины из ладони вырвалась вспышка света, и мужчина упал перед ней на колени, судорожно запрокинув голову назад. Из его глаз, носа и рта струилось что-то тёмно-серое, не то туман, не то нечто более осязаемая – неужели душа?
Женщина подошла к нему совсем близко, и неизвестная субстанция покорно обвилась вокруг её руки. Рыжая колдунья грубо обвила её вокруг своей ладони и на глазах ужаснувшегося мужчины скатала из тумана небольшой шар. А затем она положила его в свою холщовую сумку и растворилась в воздухе…».
- А когда я очнулся, то был уже здесь, в этой клетке, и меня уже требовала к себе моя первая хозяйка – Злая Королева. Эта карга подарила меня ей на праздник, - Зерцало обиженно фыркнул. – Кто на свете всех милей? Кто румяней и белей? – передразнил он слова-заклинания призыва хранителя.
- Карга… Это была Баба-Яга? – задумавшись, спросила Дафна.
- Ну, тогда она была сильно моложе, - неохотно поделился Зерцало.
Все удивлённо переглянулись.
- Ты водил шашни с Бабой-Ягой? – Пак расхохотался в своей привычной, совсем знакомой манере. – Любишь рыженьких? – он затрясся от смеха, раскачиваясь на месте, словно сумасшедший, но Сабрина краем глаза увидела, как тот достаёт дудочку. Конечно, ему было не сыграть, но приспешникам иногда достаточно посыла и соприкосновения с заколдованным предметом хозяина.
Хранитель зеркала махнул рукой, и каменная пластина легла на губы эльфа.