— Разве у нас мало бездельников!? — гневно и зло воскликнул Верховный шаман.
— Совет вождей не позволит использовать сородичей в качестве рабов и каторжников.
— Знаю! — с досадой прорычал злой шаман сквозь плотно сжатые челюсти.
На миг воцарилась тишина, в которой слышалось лишь чавканье главного шамана, который размышлял о чём-то, неспешно покусывая нижнюю губу. Наконец, он хрипло проворчал:
— Ладно! Берите для соляной шахты столько пленников, сколько потребуется, но всех остальных сегодня же отдайте Древу!
Шаманы одобрительно загудели, а Верховный повернулся к ученику и рыкнул:
— Проследи, чтобы всё было, как я велел!
Затем развернулся и пошёл прочь. Ученик скромно встал в сторонке и стал наблюдать. Трое других остались и принялись командовать красномордой прислугой:
— Тех, что посильнее собрать в той клетке! — палец шамана, что стоял справа, указал на клетку, в которой сидел Дед. — Остальных отдайте Древу!
Старший из красномордых не поленился уточнить:
— Сколько насадить на шипы?
— Всех бросайте в нутро! Побрякушек на шипах с лихвой хватает. У меня уже уши закладывает от рёва этого быка!
Два других шамана, сцепив зубы, скрыли рвущиеся наружу улыбки, похоже, отчаянное мычание бычка их не волновало.
— Я выберу тех, кто отправится на каторгу, — вызвался один из шаманов Верховного Круга, а затем направился к клеткам с чернокожими мужчинами в набедренных повязках.
Вскоре из клетки вывели двух чернокожих пленников. Шаман внимательно осмотрел первого мужчину и жестом приказал слугам отвести его в клетку, в которой сидел Дед. Несколько орков надсмотрщиков принялись исполнять его приказ. А шаман тем временем осматривал другого чернокожего пленника. Красномордая прислуга цепко держала его за руки, третий охранник накинул на шею несчастному пленнику петлю.
Дед напряг зрение и заметил, что второй мужчина с трудом стоит на ногах, и причина была в его левой ноге. Пленник был без обуви и одежды, если не считать набедренной повязки. Дед увидел рану на ноге немногим ранее старого шамана. Тот не столько увидел, сколько учуял загноившуюся почерневшую кожу на ноге несчастного.
— Отдайте его Древу! — пролаял шаман и отвернулся.
Больше никого из пленников он осматривать не стал.
— Нет! — закричал второй пленник, когда прислуга поволокла его к Кровавому Дереву. — Я могу работать, я буду полезен…
Сопротивляться ему не позволили. Насильно влили ему в горло какую-то буро-коричневую густую жижу, и когда он проглотил её, всякое сопротивление с его стороны закончилось. Дурман подействовал быстро и чётко.
Несчастную жертву поволокли к лестнице, которая начиналась у подножья гигантского Дерева. Тот самостоятельно переставлял ноги, помогая оркам тащить его на собственную казнь.
К этому времени его чернокожий соплеменник оказался в той же клетке, где держали Деда. Он прильнул к деревянным прутьям и отчаянно закричал:
— Брат! Нет!
Это привлекло нежелательное внимание сторожей, ходивших между клетками. Красномордые орки ударили копьями по решётке и грозно оскалились, демонстрируя кривые жёлтые клыки.
Дед поспешил к ошалевшему чернокожему мужчине:
— Ему уже ничем не поможешь, крепись! Лучше не смотри! — с этими словами Дед осторожно оторвал пальцы чернокожего товарища по несчастью от деревянных прутьев.
Как раз вовремя, по тому месту, где только что были пальцы, проскочило лезвие копья, а чернокожий мужчина этого даже не заметил. Всё его внимание было сосредоточено на родственнике с подавленной волей.
— Нет! — простонал чернокожий пленник, а тем временем жертву провели уже довольно высоко по ступенькам, установленным по краю Древа.
За первым пленником к чудовищному дереву поволокли и других несчастных. Только животных пока не трогали, но мимо внимания Деда не ускользнуло, что в клетки им подсунули миски с едой, приправленной противной жижей.
Отощавшая дикая пятнистая хищница демонстративно отвернула морду и, уложив её себе на лапы, сомкнула глаза.
Ветеран заметил и других животных, которые отказывались от «приправленной» пищи и воды.
«Рано или поздно они будут вынуждены прикоснуться к дурманящей еде», — подумал Дед. — «Ничего другого животные не получат. И тогда даже гордую кошку с пятнистой раскраской принесут в жертву без всякого сопротивления с её стороны».
Рядом с Дедом встал чернокожий пленник и прошипел:
— Проклятые клыкастые ублюдки!
Ветеран следил и запоминал всё, что происходило у Древа. Смотрел даже тогда, когда его воротило от вида крови, мутило от криков жертв. Воин старался запечатлеть в памяти всё, что тут происходило. Особенно тогда, когда несчастных пленников приносили в жертву.
Деда не покидало ощущение, будто какое-то ужасное неправильное извращённое сознание перекроило правила мироздания, чтобы создать полную противоположность символу жизни и природы!
«Обычно именно деревья приносят плоды: вишни, груши, яблоки и сливы. Ну, или, в крайнем случае, шишки, орехи, жёлуди или каштаны! — думал Дед. — Тут всё иначе. Кровавому Дереву подносят плоды, наполненные кровью и жизнью, а оно жрёт и то, и другое, тогда как ветви чудовища не плодоносят. Каким образом этот чудовищный плевок в лицо Создателю может быть путём, который приведёт орков к величию?!»
Ветеран решил, что даже сама мысль о том, чтобы вырастить и настолько извратить бедное дерево, не могла принадлежать нормальному существу.
«Даже орки вряд ли способны на такую извращённую выдумку», — решил воин.
А тем временем размышления Деда прервало очередное жертвоприношение. Ветеран удивился, когда оказалось, что лишь птиц нанизывали на шипы. Жертв покрупнее подтаскивали к месту, где крона Дерева разветвлялась в разные стороны, образуя внутри огромную площадку размером примерно шестьдесят на пятьдесят шагов. Дед ещё немного напрягся и увидел, услышал и осознал:
«Пленников сбрасывают в жерло ствола! Просто и без затей на краю гигантского дупла раскачивают тела за руки и за ноги, а затем швыряют их вниз, прямо в нутро Кровавого монстра!»
Дед перевёл взгляд на ученика. Тот так и стоял в каких-то пятидесяти шагах от клетки, у ствола Древа и в стороне от других наблюдал шаманов за кормлением чудовищного порождения извращённой магии. Внезапно вернулся Верховный шаман и, присоединившись к своему ученику, тихо прошептал:
— Сегодня я расскажу Совету о Великом Замысле Хозяина Отражений.
— Учитель, ты же знаешь, что вожди не станут тебя слушать, — с сожалением произнёс молодой орк. — Они верят только в своё железо и собственную силу! Пока они не увидят Хозяина Отражений, как мы, они не поверят в его существование.
— Скоро их неверие не будет иметь никакого значения! Я выделю среди вождей нескольких, кто будет делать то, что я им велю. Запомни ученик! Вожди приходят и уходят, — многозначительно прохрипел Верховный шаман, — а Хозяин Отражений остаётся и требует! Мы должны выполнять его волю даже под страхом смерти!
— Но другие шаманы не хотят иметь ничего общего с Хозяином! — молодой шаман помотал головой. — Они боятся его и не желают о нём ничего слышать!
— Мы соберём, верных моему замыслу, молодых шаманов и с их помощью свергнем старых, выживших из ума, бездарей, которые только и могут, что держаться за свою власть в кланах! Близится новый рассвет нашей расы, могущественному союзу орков и Хозяина Отражений никто не сможет противостоять!
— Я с нетерпением жду того дня, когда мы свергнем этих высокомерных и жадных властолюбцев, учитель! — молодой шаман учтиво поклонился, на его роже появилось мстительное выражение, маленькие глазки опасно заблестели, а губы прошептали: — Они получат сполна за все те оскорбления, что мне довелось вытерпеть от них!
— Ырг! — воскликнул старый орк довольным хриплым голосом.
А тем временем переменчивое настроение молодого шамана снова отразилось на озадаченной роже орка.
— А что мы будем делать до тех пор, пока не настанет время? Что будет с Вождём Вождей и с теми вождями, которые будут противиться воле Хозяина Отражений?