— Ну, так что я говорил! — воскликнул он. — Это не „Солнечный удар“, это пансионат „Солнечное счастье“.
Вольфганг ухмыльнулся: ловко он разыграл этого лопуха Петера. Ребята молча пошли дальше. Вдруг Долговязый Готфрид остановился.
— Так что это такое? — спросил он Петера.
— А что именно?
— Ну, этот дом?
— Это — пансионат.
— Долго же до тебя доходит, — проворчал язвительно Вольфганг. — Ты что, только сейчас понял, какое это заведение? Пансионат!
Готфрид не обратил внимания на насмешливый тон друга.
— Может, стоит и здесь навести справки? — размышлял он вслух.
— Ты что, с ума сошел? — проворчал Мышонок. — Каким образом Квакер мог попасть в пансионат?
— Я голоден и сначала хочу что-нибудь поесть, — решительно заявил Петер.
— Ребята, должен ведь где — то проживать этот тип, — настаивал на своем Долговязый. — Он не остановился ни в одной гостинице. Это мы уже выяснили. Вы думаете, что он проводит ночи на скамейке в парке? Нет, конечно. Значит, не исключено, что он может проживать в этом пансионате под названием „Солнечный удар“.
— „Солнечное счастье“, — поправил его Вольфганг.
Готфрид лишь махнул рукой.
— Проверим еще этот пансионат, — решительно сказал он. — И только после этого пойдем дальше. Подумайте, вдруг вор остановился здесь, а мы просто пройдем мимо. Вот тогда — то я наверняка получу удар.
— Солнечный, — язвительно ухмыльнулся Мышонок.
Вольфганг зло прикрикнул на него:
— Прекрати, наконец, болтовню. „Солнечный удар“! Если вы еще будете об этом болтать, то он хватит и меня!
— Кто пойдет со мной? — спросил Готфрид.
Ребята поворчали немного, затем повернулись и пошли за Долговязым, который уже двинулся в сторону пансионата.
Они остановились напротив заведения. Юные сыщики еще не решили, как попадут в пансионат, и каким образом наведут справки об иллюзионисте.
Здесь наверняка нет ни администратора, ни портье, с которым они могли бы повторить трюк с пустым конвертом.
Четырехэтажное здание стояло посреди большого сада. Слева, отделенный полоской газона, слегка выдавался вперед старый дом. Справа — заброшенная строительная площадка, поросшая деревьями, кустарником и густой крапивой.
Мальчики не знали, как им быть.
В конце концов, Готфрид заявил, что попробует пробраться через эту площадку и осмотреть тыльную сторону пансионата. Его друзья в это время должны оставаться на улице и внимательно наблюдать за входом. Условились, что в экстренном случае они предупредят Долговязого свистом.
В трухлявом заборе из штакетника нашлась дыра. Готфрид отодвинул еще одну доску, внимательно осмотрелся и исчез между кустами и деревьями.
Прошло минут десять. Петер все чаще постанывал от голода, да и Мышонок с Вольфгангом стали проявлять нетерпение. Раб желудка предложил возвратиться в штаб — квартиру. Мышонок сказал, что один из них должен сходить за Готфридом. Вольфганг заявил, что готов пойти за Долговязым. Но тут около них затормозили три велосипедиста.
— Откуда вы? — спросил Мышонок, разглядывая с удивлением мальчиков. Франц, Детектив и Цыпленок тоже не ожидали встретить здесь бригаду Готфрида.
— Вы что же, установили, что этот тип живет в пансионате? — спросил Франц.
Петер, Вольфганг и Мышонок молча переглянулись. Затем Вольфганг спросил:
— Вы считаете, что Квакер находится тут?
— Конечно, именно поэтому мы здесь, — объяснил Детектив. — Или вы думаете, что мы катаемся по этой округе для собственного удовольствия?
Вольфганг сообщил друзьям, что Долговязый Готфрид минут пятнадцать назад оставил их и ищет лазейку в заборе.
Франц задумался.
— Вам приказано вернуться в штаб. Дальнейший поиск мы берем на себя. Готфрида пошлем вслед за вами. Не мешкайте, Антон ждет вас.
Петер был даже рад: наконец — то он отправится обедать. Но Вольфганг и Мышонок хотели и дальше участвовать в розыске преступника.
— Нас слишком много, — возразил Франц. — Это бросается в глаза.
Мышонок, Петер и Вольфганг отправились в штаб, а Франц, Детектив и Цыпленок решили обсудить, как быть дальше.
— Давайте сделаем так, — начал важно Детектив. — Цыпленок останется на улице и будет наблюдать за входом. Франц и я посмотрим, где застрял Долговязый. Будем надеяться, что он не натворил глупостей. Может, он уже напал на след Квакера.
— Хорошо, — согласился Франц, — если этот тип покинет дом, ты, Цыпленок, просигналишь нам. Тогда мы вернемся к тебе, и все вместе проследуем за ним.
Цыпленок что — то пробормотал про себя. Видимо, посчитал свою роль второстепенной, но все же согласно кивнул и порекомендовал:
— Только не отпускайте Готфрида, он нам еще понадобится!
Потом уселся на каменный цоколь решетчатого забора в нескольких метрах от входа в дом и стал рисовать замысловатые фигуры на пыльном тротуаре, не выпуская при этом из поля зрения входную дверь пансионата.
Франц и Детектив под прикрытием деревьев и кустов пробрались через строительную площадку у тыльной стороне здания.
НЕОЖИДАННАЯ ЗАПАДНЯ
Готфрид, подражая индейцам, ужом прополз сквозь густую живую изгородь до двора пансионата. На половине пути он неожиданно наткнулся на торчащий из земли корень дерева, зацепился и растянулся в высокой крапиве. Ругаясь про себя, он тихонько поднялся и потер горящие огнем ноги и руки. Но жжение не утихало. Тогда он схватил горсть земли и присыпал ею красноватые пузыри. Это принесло небольшое облегчение. Но юный сыщик теперь выглядел как уличный мальчишка, извалявшийся в грязи. Все же ему удалось немного привести себя в порядок.
Через некоторое время Долговязый полез дальше и примостился за одичавшим кустом крыжовника: отсюда хорошо просматривался двор пансионата.
Задняя стена здания с обвалившейся штукатуркой и длинные ряды окон с облупившимися, давно не крашенными рамами выглядели непривлекательно. Некоторые окна были открыты. Последние комнаты каждого этажа имели деревянные балкончики.
Готфрид устроился поудобнее на траве и задумался, что делать дальше. Кругом царила воскресная тишина. Лишь один раз вдали раздался гудок локомотива.
Так ни до чего не додумавшись, Долговязый спросил себя, почему он пришел к мысли, что вор мог остановиться здесь. В этой развалюхе, как он мысленно назвал старый дом, навряд ли остановится уважающий себя артист. И чем больше юный сыщик об этом думал, тем навязчивее становилась эта мысль.
Готфрид собирался уже встать и возвратиться к друзьям, ждавшим его на улице, но услышал какой — то шорох. На втором этаже, рядом с комнатой, где был балкончик, открыли окно.
Долговязый присмотрелся и вздрогнул, как от удара молнии. Он не поверил своим глазам: мужчина, облокотившийся на подоконник и выглядывавший во двор пансионата, был не кто иной, как разыскиваемый ими Квакер.
Готфрид тут же забыл, о чем он только что думал. Затаив дыхание, он спрятался за колючим кустом и не спускал глаз с иллюзиониста. А тот выпрямился, повернулся спиной к окну и отошел в глубь комнаты. Через несколько минут Квакер, одетый в легкий плащ, вновь появился у окна и посмотрелся в оконное стекло, как в зеркало. Затем провел рукой по гладко зачесанным назад волосам, поправил галстук и исчез. Больше он не появлялся.
Готфрид хотел было предупредить ребят, оставшихся на улице, громким свистом, но сдержался: как бы не спугнуть прежде времени вора. А самое главное, думал он радостно, где вор, там должен быть и ящик.
Мысль о том, чтобы вернуться к друзьям и известить их о появлении Квакера, занимала юного сыщика не более секунды. Он сразу отбросил ее: ведь Петер, Мышонок и Вольфганг увидят этого типа, когда тот выйдет из дома, и последуют за ним. А он, Готфрид, должен попасть в пансионат, обшарить комнату вора и поискать там ящик. Вот его главная задача!