— Получилось? — мягко поинтересовалась я.
— Если бы, он помер за неделю до родов…
— Что случилось?
— Старость случилась. Он старше матери на тридцать лет был. На следующий день после восемьдесят третьего дня рождения и помер. Накидался сверх меры на празднике, вот и последствия. Знать бы, что так все получится, лучше бы аборт сделала. Глядишь, жила бы сейчас где-нибудь в Милане. — Вероника потянулась было за бутылкой, но вовремя вспомнила, что та уже пуста.
— А мама?
— Мамы не стало, когда мне было семь. Покончила с собой.
— Были причины?
— Были, должно быть. — Женщина посмотрела мне прямо в глаза. — Вам же еще нет тридцати?
— Нет, — улыбнулась я.
— А она моя ровесница была. Я себя с мужиком за шестьдесят пять ну никак представить не могу. Видать, и ей не очень было. — Я сейчас вернусь. — Вероника снова вышла и через пару минут действительно вернулась с бутылкой красного и чистым стаканом. — Выпейте со мной, как вас там?
— Татьяна.
— Вот, за упокой Милкиной души. Да и родителей моих — Валентины и Павла. — Женщина протянула мне стакан — я не стала возражать, и она щедро наполнила его вином. Я поняла, что она настроена выговориться, и решила этим воспользоваться. К тому же, как только мне исполнилось одиннадцать, отец начал обучать меня, как пить и не пьянеть. В теории, разумеется.
— Молодой человек у Милы был?
— Учеба у нее была, вот и все интересы.
— А подруги?
— Подруги были, как же. Ленка вон, этажом выше живет. — Вероника посмотрела наверх. — Двадцать три бабе, а все с моей с малолетства носится.
— В колледже Мила с кем общалась?
— Почем мне знать? — удивилась женщина. — В колледже и спросите.
— Вероника, ничего странного в поведении или окружении дочери вы последнее время не замечали?
— Что у меня, своих дел нет? — ответила вопросом на вопрос собеседница.
— Вы сказали, что ваш сын живет с отцом. Мила не изъявляла желания последовать примеру брата?
— Нет, у нее отца и не было никогда. Я в шестнадцать лет залетела. Вокруг меня тогда кто только не вился. Родила Милку, и все, жизнь коту под хвост, считай. Пока она в школу не пошла. Я же одна с ней тут. — Она огляделась. — Ну а потом встретила отца Мартына, Игоря. Только недолго музыка играла. Три года мы прожили вместе в его доме, а потом все: прости-прощай, выгнал нас с Милкой, а Мартюшу отобрал.
— Вы не пытались его вернуть?
— Знаете, какие у него связи? — усмехнулась Вероника. — А я что — ни работы, ни образования. Да и привычки вредные имеются.
Это было понятно и без ее слов. Неудивительно, что мужчина долго не выдержал. Я попросила его контакты и поспешила покинуть квартиру. Уже на пороге обернулась и спросила женщину:
— Как думаете, от чего она умерла?
— Пусть патологоанатом разбирается, или как его, — развела та руками, а я подумала: «Он бы рад, найти бы тело».
Когда входная дверь за мной закрылась, я поспешила не вниз, а вверх по лестнице. На следующей площадке я позвонила сначала в одну квартиру, затем во вторую. Повезло мне только на третий раз. Дверь открыла женщина лет семидесяти, в элегантном домашнем платье, прическа подвязана бантом, губы ярко накрашены.
— Добрый день, — удивленно произнесла она, глядя на меня.
— Я ищу Елену, девушку двадцати трех лет.
— Парамонову?
— Да, — поспешила я согласиться, хотя фамилию соседки Милы, разумеется, не знала.
— Подруга? — спросила женщина, подозрительно оглядывая меня с головы до ног.
— Не совсем. — Я протянула удостоверение, которое та внимательно изучила. Пожалуй, это был первый раз, когда кого-то заинтересовали не сами корочки, а их содержимое.
— Инструктор по физической подготовке? — Вскинула брови женщина. — Зачем вам Елена понадобилась?
— Хотела поговорить с ней по поводу недавней кончины вашей соседки снизу.
— А следователя что, не могли прислать? — резонно заметила собеседница. Вот тут присутствие Селиванова очень бы пригодилось.
— Придет следователь, — заверила я. — Готовлюсь к повышению, меня послали лишь договориться о встрече.
— Вот здесь Парамоновы живут, — кивнула она на дверь напротив, в которую я безуспешно пыталась дозвониться за пару минут до этого. — Только вряд ли вы их до вечера застанете, на работе все.
— Простите, как вас зовут?
— Виталина Аркадьевна.
— Виталина Аркадьевна, скажите, а не были ли вы знакомы с бабушкой и дедушкой погибшей Людмилы?
— Я-то была. В отличие от самой Люськи. — Признаться, в положительном ответе я не сомневалась. В таких домах люди живут десятилетиями.