В этот день мне рассказали еще о многих людях. Но больше всего поразило то, что в большинстве слухов и сплетен, так или иначе фигурировал Купер. Конкретно о нем не было ничего произнесено, кроме того, что градоначальник тоже из приезжих и когда-то работал в одном из банков Блэкстоуна, а после внезапно оказался на столь ответственном посту. Почти во всех скандальных историях он принимал участие, но лишь косвенно. Женщины упоминали, что Купер даже присутствовал на одной из проповедей Александра в доках. Казалось, этот человек был вездесущ. Но внешний облик никак не вязался с тем впечатлением, которое возникло у меня сейчас. Как такая амеба могла плести интриги? Что вообще происходило в городе? Неужели Купер и есть тот самый чужак? Если подвести черту под всеми историями, то вывод был именно таким. Он планомерно уничтожал членов городского совета. Кулидж, Блэкхард, Лингард — все они уже долгое время защищали интересы Блэкстоуна. Но если так, неужели Энджелстоун не смог вычислить толстяка? Нет! Не верю. Не верю потому, что упускаю нечто важное.
Так пытаясь объять необъятное, я провалилась в черноту. Сон, так необходимый и телу, и душе, наконец, снизошел ко мне, и я с радостью покорилась ему.
Глава 24
Допрос. Почему-то я ждала его, как ждут дождя в самую суровую засуху. Именно он бы ознаменовал начало хоть чего-то. Непонятное ожидание и неизвестность мучили сильнее холода, царившего в тюрьме.
Сегодня шел седьмой день, как я пребывала здесь. Всё это время Виспер исправно носил мне еду, а Джейн с её подругами развлекала беседой. Но два дня назад разговоры прекратились. Женщин выпустили в связи с отъездом высокого начальства. Значит, мистер Палмер покинул Блэкстоун, но про меня никто так и не вспомнил. Хотелось узнать, что же происходило наверху, но подобной возможности не было. Мисс Лендер со мной не общалась, но всё так же продолжала дрессировать, роняя либо завтрак, либо ужин на камни. Александр тоже не торопился спускаться в подземелья, старательно ожидая, когда спелый плод сам упадёт ему в руки.
Самым неприятным событием за эту неделю стала кончина Элоизы. Миссис Манчестер умерла тихо во сне, отправляясь на суд Равновесия. Она так и не дождалась новой виселицы, которую пообещали построить очень скоро. Чахотка истощила ее тело. Не скажу, что я сдружилась с этой женщиной, но больше ни с кем столь откровенно не беседовала. Наверное, причина заключалась в том, что подсознательно понимала неизбежность её скорой смерти. Миссис Кофф, вторую приговорённую, увели куда-то пару дней назад.
В результате я осталась одна в тюремном крыле для женщин. Неизвестный постановщик мастерски убирал всех, кто находился рядом, и я сердцем чувствовала свой скорый выход на сцену. Сегодня ночью звёзды встанут в нужное положение, а значит, с помощью маяка можно будет открыть проход в другой мир. От этого на душе становилось невыносимо, я буквально ощущала, как возможность улизнуть исчезала и потому металась по камере львицей. Если правильно воспользоваться машиной, то в самом её сердце отворяется дверь, мне даже не нужно садиться в гнилое корыто, приобретённое для поиска входа в подвал. Тот, кто создавал артефакт, позаботился об удобстве оператора. Моё «окно в Париж» захлопнется в первом часу ночи, соответственно запустить древнее устройство надо в полночь. Само время является границей между сегодня и завтра, порог между будущим и настоящим.
Пребывая мыслями на маяке не заметила, как в крыло пришла верная себе и долгу мисс Лендер. На ее мясистых губах играла улыбка обещание. Когда я встретилась с ней взглядом, сердце пропустило удар, чтобы в следующий момент забиться быстрее.
— Твоё время пришло, Верлен, — злорадно произнесла она, и я невольно отступила на шаг назад.
— Время?
— Кофф отравилась на суд, так же, как и Манчестер, теперь и твоя очередь, — поигрывая ключами, произнесла толстуха. Лендер только что прямым текстом сказала о моей казни. Где суд? Где Блэкхард? Где…
— Погодите, меня же не судили!
Дыхание перехватило. Перед глазами замелькали эпизоды из жизни, с которой я мысленно прощалась. Порыв ветра из оконца под потолком отрезвил, но дыхание не восстановилось. Меня согнуло в приступе кашля. Всё-таки вынужденная голодовка и здешний климат сыграли со мной злую шутку. Организм ослаб. А я думала, что смогу выдержать всё! Сломалась!
— Верлен! — рявкнула Лендер. — Верлен!
Ключница выругалась и торопливо открыла замок, чтобы помочь или добить.