В душе я проклинала свою несдержанность тогда, но на лице держала маску холодной вежливости. Если Капебелл думал, что я признаю вину, то он ошибся.
— И какой же вред был причинен мистеру Найлзу?
— Материальный, — скупо ответил инспектор.
— Простите? — изумление легко проскользнуло в моём тоне.
— Он заявил, что вы прокляли его. Теперь он не может покинуть дом из-за страха испортить артефакты вокруг.
— Позвольте! Мистер Джингалз не так давно говорил мне, что проклятия это досужая выдумка? Я просто хочу сказать, что даже если и существует подобная возможность, то это доступно только полноценным магам, а не сундукам, — интересно пойдёт секретарь против своих слов, или промолчит. Сдержался, а вот инспектор рассудительно произнёс:
— Я консультировался с нашими одаренными. Так вот подобное возможно, если накопитель поделится энергией с обычным человеком.
Противопоставить было нечего. Шах и мат. Теперь отрицать «проклятие» грузчика нелепо и опасно.
— Мистер Капебелл, мне вдруг захотелось поделиться своей болью… с вами, — опустив голову и тяжело вздохнув, проговорила я.
— Мисс Верлен?
— Хочу обратиться в Управление Правопорядка, так как слабая женщина сама постоять за свою честь и достоинство не может.
Джингалз, до этого без остановки фиксирующий разговор, замер и посмотрел на меня.
— Мистер Найлз оскорбил меня.
— И вы решили отомстить.
— Вашими руками, инспектор Капебелл. Городское Управление Правопорядка обязано защищать обычных людей и людей с даром, предотвращая конфликты между ними. Так вот мистер Найлз оскорбил меня, назвав пренебрежительным словом.
— Мисс Верлен, вы сами себя так назвали… — попытался остановить меня Капебелл.
— Инспектор! Я могу называть себя как угодно. Но чужие мне люди должны соблюдать законы Короны.
Мы встретились с ним взглядом, и он первый отвёл его. Что ж я опять сравняла счёт. Похоже, при хорошем раскладе бумагу за подписью грузчика Конрада Найлза потеряют. Но расслабиться мне дали, неожиданно спросив:
— Скажите, мисс Верлен, зачем вам лодка? — И про покупку судёнышка узнали.
— Люблю рыбачить.
— Однако вы не купили снасти. — Капебелл определённо заслужил своё место. Что ему ответить? Я просчиталась. Или же … Точно!
— Вы же знаете жалование смотрительницы невелико. И потому всё сразу себе позволить я не могла.
— Или же они вам просто не нужны, а лодка понадобилась, чтобы сбросить тела в море.
У инспектора получалось отлично строить логические цепочки.
— Зачем мне такая сложная схема? Не проще просто скинуть их с уступа у маяка?
— Именно так вы и сделали? — понимающе улыбаясь, спросил он.
— Нет! — повысила я голос. — Лодка была куплена для рыбалки и прогулок по морю.
Инспектор прошел по комнате, чтобы облокотиться на стену около окна. Теперь я не была столь рада ясной погоде. Свет, бьющий в глаза, не давал возможности разглядеть лицо мужчины. Я бы с удовольствием уступила бы ему стул.
— А гулять по морю вы собирались в компании лорда Блэкхарда?
— Предпочитаю одиночество.
Вот мы и подошли к основной части беседы. До этого момента меня просто мучали, пытаясь выбить из равновесия. Дальше вопросы полились полноводной рекой. Эпизод в ресторане «Южный ветер» конечно же не обошли стороной. Вот только я не поняла, зачем он интересовался этим. Ещё жутко раздражали периодические хмыки Джингалза, а они буквально повышали градус моей злости, которая так и норовила выплеснуться на свободу.
После мы плавно перешли на моё знакомство с Энджелстоуном. В особенности следствие интересовал мой договор с ним, касаемый Бендера. Механоид никого не пускал на маяк, а Ричарда защищала толпа юристов. Уж очень хотелось Управлению Правопорядка попасть внутрь маяка. Опять же Блэкхард не давал разрешения на обыск, хоть и сданная в аренду, но всё ещё его собственность. Мне понравилось выражение лица Капебелла, смесь досады и злости. Будто всё шло не по плану, и кто-то посмел отдавить его любимую мозоль.
В итоге беседы я поняла одно. Происходящее сейчас действо выполнялось только для «галочки». И когда я это осознала на меня накатила такая безысходность, что мучительно захотелось во всём признаться, чтобы прекратить балаган. Мою догадку подтвердило их нежелание давать мне ознакомиться с протоколом допроса. Предложение подписать, не читая, я отвергла, за что заслужила ненавидящий взгляд мистера Джингалза. Ему-то какое дело осудят меня или нет? Но я так устала, что проигнорировала его реакцию. На вопрос об освобождении из-под стражи получила исчерпывающий ответ: