Именно Таскер натолкнул меня на одну мысль. Он сказал, что Хэвиленд каждую пятницу ездит в Портсмут на поезде в четыре пятьдесят от Ватерлоо. Я тоже мог сесть в этот поезд. Подходящее место для встречи. В поездах люди довольно часто засыпают. Мог ли я этим воспользоваться? Я решил, что вполне: ведь Хэвиленд не знает меня в лицо.
Я продумал детали и в прошлую пятницу, пойдя по стопам Таскера, отправился на встречу с Хэвилендом. Было много свободных мест, и я сел так, чтобы незаметно наблюдать за ним. Он даже не поднял головы от своих бумаг, когда я вошел, а вошел я намеренно позже его, так что не думаю, что он вообще меня видел. А я увидел то, что хотел: он взял две чашки чая и на каждую по два пакетика сахара, то есть всего четыре пакетика. На самом деле это не пакетики, а бумажные обертки. Я навел справки и узнал, что Хэвиленд человек очень консервативный, поэтому я решил, что в поезде он всегда берет две чашки и четыре пакетика сахара. Так оно и оказалось, как я убедился.
Конечно это были лишь приготовления. Но в этот четверг я приступил к осуществлению своего плана.
Сначала я решил прокатиться на поезде Южной Компании куда-нибудь, где никогда не бываю. Я выбрал поезд в два двадцать восемь из Экзетера в Ватерлоо. В четверг приехал в Экзетер и сел в этот поезд. Выбрал простое купе и отправился за чаем минут на десять позже остальных пассажиров. Я пил чай намеренно долго и справился с ним одним из последних. К тому времени когда я заплатил за чай, ни в моем купе, ни в соседних никого не было. Улучив момент, когда возле титана никого не оказалось, я достал из портсигара сигаретку и пошел пройтись. Меня никто не видел, но действовал я с предельной осмотрительностью. В соседнем пустующем купе я уронил свою сигарету на столик и наклонился, чтобы поднять ее. А когда выпрямился, сахарница со стола со всем ее содержимым была у меня в кармане. Я вернулся в свое купе, спрятал сахарницу в свой чемоданчик и поздравил себя с успешным завершением первого этапа. Думаю, что они хватились сахарницы, но ведь она исчезла не с моего стола и не было никаких причин связывать ее исчезновение со мной.
Это было совсем не то, что ожидал услышать Брэнд, и Кинг ухмыльнулся, увидев его выражение лица.
- Ну, как тебе сага о плетении нашей запутанной паутины? Ты предполагал что-нибудь в этом роде?
- Я на такое не способен,- сказал Брэнд.- За это ведь придется отвечать!
- Воистину так, о философ!- добродушно ответил Кинг.- И безусловно, лучше, если отвечать придется кому-нибудь другому. Ну почему ты такой неблагодарный и самодовольный, чертяка?
- Нет, правда, я благодарен тебе. Я же сказал, что мы заодно.
- Да, сынок. Уж положись на меня.- Это было сказано с иронией, но напористо, и на мгновение Брэнду в этих словах почудилась угроза. Он взглянул на своего компаньона, но Кинг обезоруживающе улыбался ему.
- Продолжай,- попросил Брэнд.- Что же было дальше?
- Итак, первый этап завершился успешно,- повторил Кинг.- Я стал обладателем миниатюрной сахарницы из белого китайского фарфора с зеленым ободком и словами "Южная железная дорога" сбоку, взятыми в аккуратный овал. В сахарнице было около дюжины пакетиков сахара, и на каждом - имя производителя и инструкция по пользованию, напечатанная синими и красными буквами. Подлинный шедевр, да и только! Ни единого изъяна!
- Я видел такие,- произнес Брэнд.
Кинг кивнул в ответ.
- Да, но у тебя никогда такой не было! Ну ладно, перехожу к дальнейшему. Для того чтобы на следующий день в поезде Хэвиленд прекрасно выспался, требовалось снотворное. Я рассчитал, что ему должно хватить полтаблетки. Сон должен быть достаточно крепким, но и не слишком - чтобы в Портсмуте он проснулся. Здесь, признаюсь, я действовал наобум, толика медицинского образования мне бы не помешала. Я исходил из того, что он положит в чай четыре пакетика сахара. Эти четыре пакетика должны были содержать нужную дозу. Значит, одна таблетка снотворного - на восемь пакетиков. Я осторожно открыл свой чемоданчик и пересчитал сахар в сахарнице. В ней оказалось двадцать пакетиков, и в каждом, как ты знаешь, по два крошечных кусочка сахара. Если я оставлю в сахарнице шестнадцать пакетиков, то для них потребуется две таблетки снотворного. И у меня они были. Надо сказать, именно мои таблетки и навели меня на всю эту затею с чаем. Недавно у меня была бессонница, и мне прописали барбитуровые таблетки. В упаковке осталось пять таблеток. Ты начинаешь понимать, к чему я клоню?
- Так, в общих чертах.
- Сейчас тебе все станет ясно. Дальше я поступил просто. Я отправился в гостиницу, заперся в номере и приступил к работе. Сперва я осторожно развернул все мои шестнадцать пакетиков сахара. Затем крошечным сверлом, которое я прихватил с собой, я высверлил углубления в каждом из тридцати двух кусочков - ведь в каждой упаковке, как ты знаешь, завернуто по два крошечных кусочка сахара. Каждую из двух таблеток снотворного я разделил на шестнадцать порций и засыпал по одной порции в каждый кусочек сахара. После этого я аккуратно заровнял отверстия сахарной пудрой, оставшейся от высверливания отверстий, чуть смочив ее водой, чтобы она прилегла плотно и "схватила" края. Закончив, я осмотрел свою работу и остался доволен: "заряженные" кусочки сахара на вид ничем не отличались от обычных. Затем я вновь завернул сахар в бумажные обертки и уложил его в сахарницу. Все было готово для эксперимента.
На следующий день была пятница, и утром я купил себе билеты до Портсмута, Фраттона, Петерсфилда и Хаслимера, чтобы иметь возможность сойти с поезда сразу, как только я завершу свое дело. В четыре пятьдесят я повторил те же маневры, что и на прошлой неделе, сев в то же купе, что и Хэвиленд, но через проход от него. Я сидел за одиночным столиком, а он - за двойным.
Теперь успех моего предприятия зависел от двух моментов. Во-первых, второе место за столиком Хэвиленда должно было остаться незанятым. Во-вторых, в сахарнице Хэвиленда не должно быть сахара намного больше, чем в моей.
Что касается сахарницы, то я заметил, что с этим все в порядке. И к моей радости, никто из вошедших пассажиров не сел к Хэвиленду.
Усевшись за свой столик, я сразу передвинул сахарницу к окну и закрыл ее карточкой меню. Затем я достал свою сахарницу и, улучив момент, незаметно подменил одну Другой. Теперь уже моя "заряженная" сахарница стояла у окна, скрытая от Хэвиленда карточкой меню, а настоящая покоилась в "дипломате", лежащем рядом со мной на сиденье. Ты следишь за мной?
- Еще как.
- Не видя на моем столе сахарницы, Хэвиленд вполне мог подумать, что ее просто забыли поставить, если он вообще смотрел в мою сторону. Однако весь мой план пошел бы насмарку, если бы проводник подошел и поставил на мой столик другую сахарницу. Поэтому я расположил карточку меню так, чтобы краешек сахарницы чуть-чуть выступал за ее край, но не был виден Хэвиленду.
Брэнд в ответ лишь кивнул, ничего не сказав.
- Затем я подошел к проводнику и сказал, что у меня разболелась голова, и попросил, чтобы он поскорее принес мне чаю. Он проникся ко мне симпатией и тотчас принес мне чашку чая. Как только он ушел, я подошел к Хэвиленду и попросил разрешения воспользоваться его сахарницей, поскольку мне поставить сахар забыли. Он читал и без разговоров протянул мне сахарницу. Я без труда подменил ее, и когда через десять секунд я возвращал ее Хэвиленду, это была уже моя, "заряженная" сахарница.
- Честное слово, Кинг, славно сработано!- с невольным восхищением отозвался Брэнд.
- Мне просто повезло, что все так удачно сложилось,- сказал Кинг.- Но праздновать победу было еще рано. Я тоже был взволнован, но постарался скрыть свое волнение. Я не хотел, чтобы Хэвиленд запомнил меня, и раскрыл газету. Поэтому у нас не возникло повода для разговора. Тем временем ему принесли чай и, скрытый газетой, я видел, как он взял две чашки и положил в каждую по два пакетика сахара. Когда он принялся за вторую чашку, я тоже заказал еще чашку чая и вновь попросил у него сахарницу. Он снова протянул мне ее, даже не взглянув на меня. На этот раз, как ты можешь предположить, я вновь повторил свой маневр с подменой сахарниц и вернул ему его сахарницу с обычным сахаром. Моя, "заряженная" сахарница теперь вновь стояла у меня на столике, спрятанная карточкой меню. Я раскрыл свой "дипломат", чтобы достать из него книгу, и это дало мне возможность незаметно убрать со стола мою сахарницу и поставить на него прежнюю. После этого я облегченно вздохнул.