Конюх сразу пожалел о своей шуточке. Если это костлявое пугало пожалуется господину, ему не поздоровится.
– Она много возится с лошадьми, – заискивающе поведал Жермен в узкую, обтянутую рубахой спину. – И с собаками. Каждый шелудивый кобель в округе слушается Птичку. Видать, девка знает к ним подход.
Андрэ остановился и всем телом обернулся к нему:
– С лошадьми, ты сказал?
– Лезет ко всем подряд, – с готовностью подтвердил Жермен. – Даже к тем, кто…
– Заткнись.
Андрэ к чему-то прислушивался. Неподалеку приглушенно гавкнул пес и смолк, будто передумав.
– Где это?
– Возле конюшни, – не задумываясь, ответил Жермен.
По мертвенному лицу Андрэ скользнула кривая улыбка. Увидев ее, младший конюх пожалел о своем намерении подшутить над бородачом.
– Показывай дорогу, – велел Андрэ. – Она там!
Николь напилась из бадьи, забытой в конюшне кем-то из нерадивых подручных Гастона. Застоявшаяся вода плескалась на самом дне и воняла болотом, но девочка жадно выпила все до последней капли.
В ней не было злости на Элен, лишь глухое тоскливое недоумение. Но маркиза де Мортемара она боялась так, что при одном воспоминании о его вздернутой губе из желудка подскакивал к горлу отвратительный ком.
Воздух конюшни, привычный с детства, понемногу привел ее в себя. Над свежим ароматом опилок и тяжелым духом конского навоза витал летний запах сена и распаренного овса. Утром овес разложат по кормушкам загорелые руки конюхов.
Но до этого времени Гастон придет на свой первый обход.
У Николь созрел план побега. Она дождется дядюшку и умолит тайком вывезти ее из замка. В крестьянских хозяйствах под Божани всегда требуются помощницы. Она укроется в самой глуши, а там…
А там будет видно.
Николь подавила смутную тревогу, которую внушала ей главная фигура ее замысла, Гастон Огюстен. Преданность старшего конюха хозяину вошла в поговорку. «Служит как Гастон», – говорили о верном и усердном слуге.
Но не выдаст же он собственную племянницу!
Девочка притащила охапку соломы, сгребла для тепла опилки. Опустилась на колени и вознесла краткую молитву Святому Франциску, покровителю путешественников и беглецов.
Внезапно лошадь, до этой поры стоявшая смирно, подалась вперед и раздула ноздри.
Насторожилась и Николь.
– Что там, Птичка?
С кобылой творилось что-то неладное. Она вытянула шею и стала похожа на гончую. Уши плотно прижаты, белки глаз сверкают в лунном свете, зубы оскалены.
– Тише, тише, милая! Все хорошо.
Выскользнув из денника, Николь приблизилась к воротам конюшни. И вдруг сквозь щель между досок заметила снаружи свет.
Девочка замерла.
Послышались шаги, к первому факелу прибавился второй.
– Здесь лаяли, – заверил грубоватый голос. Николь узнала младшего конюха.
– Собаки-то вроде как спят, – возразили ему.
Но кто-то проговорил сипло и медлительно, растягивая слова:
– Они бы не брехали на нее. Девка в конюшне.
Николь прижала ладонь к губам.
Ох, вот и дождалась Гастона.
Глава 7
– Р-р-рав! Р-р-р… Рав!
Черный пес, вздыбив шерсть на холке, рычал на Андрэ. Вторая дворняга заходилась в визгливом лае, от которого Жермен едва не оглох.
– Убери его! – угрожающе приказал бородач. – Или брюхо ему распорю!
Жермен оттащил Мрака и привязал к конуре.
– А ну тихо! – рявкнул он.
В воздухе щелкнули зубы. Младший конюх едва успел отдернуть руку.
– Сдурел?! – На всякий случай он отошел подальше от разозлившегося пса.
Вторая псина сама отбежала в сторону. Третья настороженно следила за ними.
«Чертова девка! – со злостью подумал Жермен. – Не знаю, как она это делает, но собаки сходят с ума по ее вине».
Выходит, бородач, похожий на ожившего мертвеца, был прав: Николь и впрямь пробралась на конюшню.
Если Андрэ рассчитывал тихо схватить ее сам и доставить хозяину, то просчитался. Стоило ему подойти к воротам конюшни, как сперва Мрак, а за ним и другие две собаки вскочили и подняли оголтелый лай.
На шум сбежались слуги, размахивая факелами. Жермен заметил в толпе узкое костлявое лицо старшего конюха и скривился.
Он недолюбливал Гастона со времен одного старого случая. Старик всю жизнь был несгибаем, как сухой прут. И сейчас он стоял очень прямо, сцепив руки за спиной. «Стервятник, – подумал младший конюх. – Заклюют Птичку, а ему и горя мало».
Откровенно говоря, Жермену и самому было плевать на Николь. Воруешь – не попадайся, а попалась – так отвечай. Он даже получал удовольствие от происходящего. Давно в Вержи не было так весело!