– Ну что вы, какие пустяки! Единственное, чего бы я у вас попросил, это немного молока для вон того рыжего кота. Он поранил лапу, и я хочу его немного подлечить.
– Вы добрый человек, господин Руби. Всем помогаете: и людям, и животным. Я пришлю внучку, она принесёт молока и ещё чего-нибудь для вашего подопечного.
Она ушла, а Руби развёл огонь в маленьком очаге, согрел воду и промыл ранку.
Потом прибежала девочка с корзинкой, в которой была бутылка молока и кулёк с кусочками вареной курицы.
Руби поблагодарил, и девочка убежала.
– Ну что, пора домой, – сказал новый знакомый. Он взял Кота на руки, поднял корзину и вышел из сарая.
«Где он живёт? – размышлял Кот. – Никогда не видел его в городе. Я бы запомнил такого маленького человечка».
Но вместо того, чтобы направиться в город, Руби стал подниматься в гору. Он удивительно ловко и быстро продвигался вверх даже там, где гора была очень крутой, почти отвесной, а руки у Руби были заняты Котом и корзинкой. Кот даже немного боялся, что они упадут, но Руби находил для опоры едва заметные выступы и уверенно шёл вверх. Сначала Кот решил, что они направляются в замок. Но на середине горы Руби свернул вправо, и вскоре они оказались на небольшой каменной площадке, с которой открывался узкий вход в маленькую пещерку.
Если не знать, где находится этот вход, его нипочём нельзя было бы заметить. Небольшое отверстие, почти щель, надёжно скрывалось под сплошной завесой плюща, карабкающегося вверх по отвесной скале. Даже при своих некрупных размерах новый знакомый Кота мог втиснуться туда, только вытянувшись в струнку и втянув живот. Человек обычной комплекции вряд ли смог бы проделать это. Руби пролез в щель, и они оказались в небольшой пещерке, чистой и обжитой. Предметов мебели было два: топчан и стол, сколоченные из досок, да ещё небольшая полка в нише. В углу был сложен очаг из камней.
Руби осторожно положил Кота на пол и стал возиться с очагом. Вскоре вспыхнули язычки пламени, и пещера стала наполняться теплом. Над огнём уже грелся котелок с водой, а Руби бросал в него какие-то сухие травки, которые висели пучками на колышках, вбитых в стены пещеры. Затем снял с полки два глиняных блюдца и наполнил одно из них молоком, а другое курятиной и поставил перед Котом.
– Давай, ешь.
Но Кот вдруг почувствовал такую слабость, что даже не смог притронуться к пище, хотя целый день не ел. Лапа болела всё сильнее, перед глазами стоял туман, а всё худое тельце кота сотрясала сильная дрожь.
Человек заметил, как худо Коту, и пробормотал:
– Да ты совсем плох, бедняга. Срочно надо тебя спасать.
По всей пещерке уже расползался запах от трав, кипящих в котелке. Руби снял их с огня, процедил через чистую тряпочку и вынес наружу, чтобы скорее остудить.
Через несколько минут он взял Кота на руки и стал осторожно промывать отваром рану. Сначала лапу Кота сильно защипало, и он напряг все силы, чтобы вырваться, но Руби держал Кота крепко, да и боль вдруг стала отступать. Кот затих, и когда человек опустил лапу в остаток отвара, он только слегка дёрнулся, а потом целиком доверился заботливым рукам, которые его лечили.
Полежав с завязанной лапой у очага, Кот стал немного бодрее, и у него вновь появился аппетит. Насытившись, он крепко заснул, и когда открыл глаза, увидел, что в пещерку пробивается дневной свет, а рядом с ним на корточках сидит Руби.
– Ну, как твоя лапа? – спросил он, и, взяв Кота на руки, стал осторожно снимать повязку.
Лапа болела гораздо меньше, и Кот попытался вывернуться из рук Руби и убежать. Хоть этот человек и помог ему вчера, но всё же Кот привык не слишком доверять людям и старался держаться от них подальше.
– Ты куда? – остановил его новый знакомый. – Забыл, как вчера чуть не помер? Рана ещё не зажила. Попадёт грязь – пропадёшь. Никто тогда тебе не поможет. Наберись терпения, поживи у меня несколько дней. Я тебя подлечу, а потом беги, куда хочешь.
Так Кот остался на некоторое время в маленькой пещерке и обрёл себе друга.
Руби иногда уходил на несколько часов, а потом возвращался с едой для Кота и новой порцией целебных трав. Его заботами лапа быстро заживала, а Кот отъедался и отсыпался.
Ему было хорошо у Руби, но он всё-таки тосковал по вольной жизни, к которой привык с рождения.
Кот не слишком хорошо разбирался в людях. Он с грехом пополам понимал, что они ему говорят. Многие слова были Коту непонятны. А вот люди – те вообще не понимали Кота, когда он мяуканьем пытался им что-то сказать.
Но с новым знакомым было не так. Он подолгу разговаривал с Котом каждый день, и Кот понимал его гораздо лучше, чем других людей. Непонятные слова Руби растолковывал. Но самое удивительное – он понимал то, что говорил Кот. Он отвечал всегда по делу, а не наугад, как остальные люди.