«Пили кровь», — говорит Енох об исполинах; «Пили кровь», — говорит Платон об атлантах. Пьют сначала тень крови, тень плоти едят, а потом, истребляя, пожирая друг друга, будут есть уже настоящую плоть, пить настоящую кровь.
Белая магия сделается черною, солнце померкнет, ось мира поколеблется, небо упадет на землю, — и «конец земле, конец всему».
«Смертным язвам» войны учит людей тот самый ангел Азазиил, который соблазнил Еву. Первое падение — одного человека, второе — всего человечества; первый грех — непослушание, второй — мятеж; тот — немощь, этот — сила. Был ли возврат после того, мы не знаем; но знаем, что этот невозвратен. Сын Адама, Каин, убил Авеля, а теперь уже нет Авелей, все — Каины. Люди все еще люди, после того греха, а после этого — дьяволы. Всю плоть мира вовлекают они в падение свое: «Всякая плоть извратила путь свой на земле».
Чтобы спасти мир, Бог должен истребить людей. Казнь потопа — милость для них; если бы не Бог, — сами бы себя истребили; если б не в воде, — в крови утонули бы.
«К небу возопили погибавшие люди, и вопль их дошел до неба, — повествует Енох. — Выглянули из окон небесных архангелы, Михаил, Уриил, Рафаил и Гавриил; увидели всю на земле текущую кровь, всю неправду творимую, и сказали друг другу: „Воплем человеческим вопит земля к небу, жалуются души человеческие вам, святые неба: отнесите, говорят, наш вопль ко Всевышнему“» (Hén., VIII, 4; IX, 1–3).
Так и сделали архангелы. Бог решает потоп, посылает ангела сказать Ною: «Спасайся», и велит Рафаилу: «цепью свяжи Азазиила, кинь его во мрак, острыми камнями завали, мраком вечным покрой, доколе не будет брошен в огонь, в великий день Суда». — «И сказал Господь Михаилу Архангелу: „Самиаза свяжи и тех, кто с ним, осквернившихся с женами… заключи их под холмами земли, до дня Суда“» (Hén., X, 4–6, 11–12).
Первый Суд — конец первого мира — соединяет Енох с концом второго. То же делает ап. Петр или неизвестный сочинитель Послания Петра: «Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд» (II Пет. 2, 4). И неизвестный сочинитель «Послания Иуды»: «Ангелов… оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня» (Иуд. I, 6).
Кто «заключен под холмами» и «связан узами адского мрака», мы знаем, — титаны.
плачет хор океанид у ног Скованного Прометея (Aesch., Prom., v. v. 408–409).
Прометей на Востоке, Атлас на Западе соединяют Атлантиду с Европой — Азией. Казнь падших ангелов — казнь титанов-атлантов.
«В те дни, — продолжает Енох, — увидел Ной, что земля трясется, и близко ее разрушение. И пошел оттуда на край земли» (Hén., XLV, 1).
Что значит «оттуда»? Значит: «с Востока», потому что на Востоке — Ермон, куда сошли ангелы. Что значит «край земли»? Значит: «Запад», потому что Ной идет к Еноху-Атласу, живущему на Западе. Если потоп будет по всей земле, то причина его и начало — то, от чего вся земля трясется, — не на Востоке, а на Западе. В древнейшем Бытии Еноха, — сравнительно с новым, Моисеевым, Запад и Восток перевернуты.
«Ной пошел оттуда на край земли, к деду своему, Еноху и возопил трижды плачевным голосом: „Слушай! слушай! слушай!“ и сказал: „Что на земле происходит, от чего труждается так и трясется земля?“»
Далее следует рассказ уже от лица Ноя: «Произошло великое землетрясение, и голос был с неба, и пал я на лицо мое. И дед мой, Енох, пришел ко мне и, став надо мною, сказал: „Для чего возопил ты ко мне плачевным голосом?“ И сказал мне Енох: „…вся земля погибнет с живущими на ней… тебя же одного спасет Господь“» (Hén., LXV, 1–4, 10, 12).
Только потоп знает Бытие Моисея; в обломках древнейшего Бытия, у Еноха, так же как в «Атлантиде» Платона, происходит землетрясение вместе с потопом.
«И показал мне Ангелов мщения, готовых развязать силы вод подземных для истребления всех живущих на земле», — продолжает Енох. — «И заключил Господь Ангелов, научивших людей неправде… в огненную долину на Западе», где «расплавленные горы металла» и «великое кипение вод», и «запах серы», и «огненные реки», — должно быть, лавы (Hén., LXVI, 1; LXVII, 4–6).
Слишком все это напоминает вулканическую зону Атлантики, где погибла Атлантида, чтобы и о ней самой не напомнить.
«…И пало небо на землю, и земля поглощена была великою бездною; и рушились холмы на холмы, горы на горы… И я возопил: „Погибла земля!“» (Hén., LXXXIII, 3–5)
Так повествует о потопе Ной израильский, а вот как о нем повествует Ной вавилонский, Атрахазис, в шумерийском «Гильгамеше» XXV века, может быть, повторяющем значительно древнейший подлинник:
«Семь водопадов падали с неба на землю, — продолжает Енох. — И открылись под землей источники вод… и вся земля покрылась водой… и воды кипели». Кипели, должно быть, на вулканическом огне. — «И плавал ковчег на воде» (Hén., LXXXIX, 2–6).
Если потоп есть гибель первого мира, то, может быть, Ноев ковчег — корабль атлантов, спасшихся от гибели, — «уцелевшее малое семя» будущего мира.
«Промысел Твой, Отец, правит кораблем… Ты даешь ему путь в море и безопасную стезю в волнах… Ибо, в начале, когда погибали гордые исполины, правимая Твоею рукою надежда, прибегнув к ковчегу, сохранила… семя рода» — второго человечества, толкует Соломон Еноха (Прем. 14, 3–6).
«Лучшее племя людей обитало на вашей земле (до потопа), и вы произошли от его уцелевшего малого семени, perileiphtentos spermatos bracheos», — говорит Саисский жрец Солону (Pl., Tim., 23, с).
Если «уцелевшее семя» Атлантиды — Ковчег, то последний Атлант — Ной. «Ной — остаток ваш», — говорит Енох (Hén., CVI, 18). «Ваш», значит: «первого человечества»; первого — «остаток», начаток — второго. «Ной утешит землю» (Hén., CVII, 3).
Первый вестник Духа Утешителя — Ной, и голубь Ноя, под радугой Завета, соединяющий два мира, Атлантиду и Историю, есть Голубь Духа.
В очень ясные дни Средиземное море, если смотреть на него с высоты Ермона, воздушно-голубое, высокое, как небо, сливается с ним так, что их не различить, и белые на море паруса — точно белые крылья ангелов. Ангелами кажутся полудиким пастушкам Ханаанских кочевий гости неведомых стран, обладатели чудесных знаний, атланты.
«Малое семя» их уцелело и в истории.
«Там видели мы исполинов, nephilim, сынов Энаковых, от исполинского рода; и мы были в глазах наших перед ними, как саранча; такими же были мы и в их глазах», — говорят Моисею посланные в Ханаан, разведчики (Числ. 13–34). У страха глаза велики: может быть, никаких исполинов не видели, но, видя издали «большие города с укреплениями до небес» (Втор. 9, I), вспомнили древнее сказание о допотопных исполинах. Здесь, кажется, миф сливается с полуисторией, как тень с полусветом в утренних сумерках.
Вестник Духа — Ной; вестник Сына — Енох. «Сыном человеческим», в смысле, конечно, прообразным, называет его Ветхий деньми, «Глава дней» (Hén., LXXI, 14). Енох, по толкованию раввинов, есть «образ Мессии», metatron (Baldensperger, 18).