— Хорошо, я исправлю это место.
— Да, да, только это.
Шарль Зоммервиль, склонившийся над столом, чтобы прочитать эту фразу, вздрогнул и выпрямился, потому что прядка упрямых волос коснулась его виска. Он улыбнулся и, опрокинувшись в качалку, не спускал глаз с молодой девушки, перо которой бежало по бумаге. Сцена эта происходила в комнате с голыми стенами, в которой стол, этажерка с книгами и несколько стульев составляли всю обстановку кабинета. Со времени приезда Алинь и Жюльена прошло десять дней, но праздный период еще продолжался. Приняться за работу можно было только после получения химических препаратов, заказанных в Нью-Йорке и при условии, что миссионер доставит животных, годных для опытов.
— Когда мы закончим это письмо, — проговорил Зоммервиль между двумя затяжками: — зной уже спадет. Я предлагаю итти купаться. Вода будет такая же приятная, как вчера. Вы вознаграждены, Алинь?
— Но, ведь, если будем писать всего по два три письма в день, мы никогда не покончим с этой корреспонденцией!
— Как я люблю, когда вы меня браните! Не смотрите с таким гневным видом на эту связку бумаги! Письма, отложенные в ящик, сами за себя отвечают — вы сегодня тоже были у Жозе-Марии? У вас это превратилось в паломничество.
— Очаровательная прогулка, и этот старик меня ужасно интересует. Представьте себе, я начинаю понимать его жаргон! Когда я дала ему цыпленка и бисквит, он просил меня передать вам благодарность. Вы для него какой-то полубог под названием «великий белый».
— Упоминал он о моем волшебном лекарстве? Как он его называет?
— Бедняга убежден, что вы можете ему вернуть молодость, так же, как вернули его собаке. Я, конечно, стараюсь не поддерживать его надежд.
— Да, конечно!
Потом, внезапно сорвавшись и взволнованно шагая по комнате, он прошептал:
— Кто знает, кто знает! После моих ближайших опытов... Я теперь вижу гораздо яснее. Если выводы будут благоприятны...
— Профессор, — с жаром воскликнула она: — я горячо убеждена в том, что они будут благоприятны, и даже Мутэ, который склонен к скептицизму, заявляет, что ваша теория совершенно верна.
Зоммервиль вдруг успокоился.
— Мне нравится в Мутэ его критический дух. Я люблю и поддерживаю критику, если она справедлива. Кстати, окажите мне услугу. О, это не спешно. Дело вот в чем: ведь вы слышали наши споры с Мутэ, продолжавшиеся день и ночь, и, я уверен, что вы все поняли, не так ли?
— Я полагаю, что поняла.
— Не можете ли вы написать какую-нибудь сотню слов о настоящем состоянии моих работ?
Она сделала испуганный жест, рассмешивший его.
— О, это не для академии! Как можно менее научно. Вы сделаете маленький, ясный, удобопонятный доклад, а я займусь подробностями. Этой услуги я прошу от имени моего сына.
— Бедняжка! — вырвалось у нее.
Но она тут же поправилась:
— М-сье Анри хочет знать...
— Алинь, я предпочитаю ваше неподдельное выражение. Да, это бедное дитя достойно сожаления. Без матери — но это, может быть, для него и лучше, и, увы, без отца, который занимается своим сыном только урывками. Что делать? Судьба! — Он провел рукой по лбу, как бы отгоняя тяжелые воспоминания.
Тепло склонившись к нему, мягким голосом Алинь произнесла:
— Профессор, наука — ваше великое утешение.
— Да, правда, мое утешение и мой тиран. Итак, вы понимаете, чего я жду от вас и от вашего ясного ума? Анри в каждом письме просит, чтобы я рассказал ему о своих работах.
— Я могу сделать черновик, набросок... — сказала она неуверенно.
Он ударил кулаком по столу так, что подскочила чернильница и весело заявил:
— Мы это средактируем вместе. Это дело двадцати минут. А потом пойдем за Мутэ, в котором открылась душа рыболова. Я начинаю, дорогой друг.
— Это будет очень интересно, — согласилась она, избавившись от смущения и приготовилась писать.
Он зажег сигару, уселся в кресло и продиктовал:
— Изучение эндокринных желез — пишите лучше: желез внутренней секреции — находится еще в начальной стадии. Только в 1891 году Броун-Секар и д'Арсонваль опубликовали свои работы о вытяжках из этих желез и об их применении для подкожных впрыскиваний, как о терапевтическом методе. — Начало ясное?
— Анри знает, что такое внутренняя секреция?
— Гм... гм... Да, пожалуй, скобка не будет излишней. Напишем так: Если некоторые железы, как, например, слезные, выделяют свою секрецию наружу, то есть и другие, которые, выделяют ее непосредственно в кровь и этим изменяют ее химический состав. Перечислим главные железы внутренней секреции: щитовидная, помещенная возле гортани, и тимус у основания шеи; потом плексус...