- Ну, что скажете? - вопросил Степанов. - По-моему, я предлагаю честную сделку.
- Более чем! - заверил его отец. - Однако... есть два-три момента, из-за которых боюсь, я не смогу принять ваше замечательное предложение.
- Что за моменты? - голос Степанова сразу зазвучал резче и грубее.
- Во-первых, я слишком дорожу спокойной семейной жизнью в только что обретенном собственном доме, чтобы мне особенно нравилась мысль, что эта жизнь несколько дней и ночей подряд будет протекать на глазах у незнакомых людей...
- Ну, это легко уладить! - ответил Степанов. - Я ж сказал, что размещу моих людей в подвалах и под самой крышей, поэтому они вообще не будут с вами пересекаться. Вы даже не почувствуете их присутствия, уверяю вас.
- По-вашему, подвалы тоже необходимо заигрывать? - осведомился отец.
- Разумеется! У вас ведь не подвалы, а практически полуподвальный этаж. Высокий фундамент с оконцами у самой земли, вроде отдушин - даже не оконца, скорее, а щели, но какому-нибудь худенькому пареньку раз плюнуть в них протиснуться, предварительно выставив стекло - а там только и делов, что полить керосином ближайшую груду сухих досок, выбраться назад, поджечь смоченную в том же керосине тряпку, кинуть в подвал и быстро удрать! Полыхнет так, что весь дом разом охватит пламенем - может никого в живых не остаться! Поэтому пусть лучше мои люди подежурят в подвалах несколько дней, береженого Бог бережет.
- Хотел бы я знать, как злоумышленник пересечет участок, чтобы подобраться к дому и пролезть в подвал! - усмехнулся отец.
- Вы имеете в виду, что ваш пес десять раз его слопает?
- Да. Вы ведь сами убедились, какой Топа отменный охранник... И сами им восхищались.
- Любому псу можно заткнуть глотку куском отравленного мяса!
- Только не Топе! - твердо сказал отец. - Сами попробуйте, дайте ему кусок сырого мяса, или творога, или ещё что-нибудь из его любимых лакомств - только заранее попрощайтесь со своей рукой. Он ничего не возьмет от незнакомого человека. И никому не позволит перелезть через забор и подойти к нашему дому. Если ж они попробуют применить оружие... Я знаю случай, когда двое мужиков полезли ночью на мясокомбинат - с топорами, чтобы нарубить себе побольше мяса, а заодно прикончить тренированного кавказца, который этот мясокомбинат охранял. Кавказец уложил обоих... Я вот что вам скажу, - голос отца стал тише и задумчивей, чем прежде, - если кто-нибудь т попытается поджечь дом, то сумеет сделать это только при помощи какого-нибудь метательного орудия. Мощная рогатка, грубо сработанный арбалет или лук - что-нибудь, из чего можно пускать камни, обмотанные смоченным в бензине или керосине и подожженным тряпьем. Или, скажем, стрела с подожженным соломенным наконечником. Да, что-нибудь такое, понимаете? И единственное место, откуда можно выпустить камень или стрелу - рощица у берега, та, что расположена между заливным лугом и вересковой пустошью, идущей до самого нашего дома. Она как раз на очень подходящем расстоянии, и угол обстрела предоставляет очень подходящий, особенно если на дерево забраться. А кроны деревьев ещё и прикрытие обеспечат. С других трех сторон - со стороны огородов, со стороны пастбища и со стороны перекрестка дорог дом обстрелять нельзя. На открытом пространстве человек далеко заметен - да и Топа не даст ему уйти по суше, будь у него хоть два километра форы, нагонит его на всем острове, немедленно взяв след и чуя злоумышленника очень издалека. Кроме того, пастбища слишком круто идут вниз, и с их стороны придется стрелять, задрав голову до небес и чуть ли не запрокинувшись на спину, чтобы видеть дом, а через огороды, наши и соседские, не очень-то проберешься. Единственное, что остается, и это сообразит даже самая тупая башка - это стрелять из рощицы а потом со всех ног бежать к берегу и уплывать на приготовленной лодке. Так что на вашем месте я размещал бы людей не в доме и вокруг него, а в этой рощице. Однако, я бы просил вас этого не делать.
- Почему? - недоуменно спросил Степанов.
- Потому что это моя проблема и я хочу уладить её сам, - ответил отец.
Последовала невыносимо долгая пауза.
Затем послышался голос Степанова.
- Ну правильно, вы всегда все решали сами, как настоящий хозяин. Вас можно только уважать за то, как вы умеете ломать карту! Но, если что, не вспоминайте потом с сожалением о моем предложении. Значит, это и есть ваше "в-третьих" - ваше желание и дальше держать все в собственном кулаке?
- Почти, - ответил отец. - Но не совсем так. Я бы сказал, ещё и положение обязывает.