С первым лучом, в ореоле света, на равнине появилась стройная фигура ангела. Небесный вестник светил так ярко, что напоминал маленькое солнце. Белоснежная мантия грациозно колыхалась. Огромные крылья были неподвижны. Прекрасное лицо печально. Голубые глаза смотрели с грустью.
Ангел задумался, затем хлопнул могучими крыльями, медленно поднялся над землей и неспешно облетел по периметру равнины.
Из глаз небесного вестника обильно капали слезы. В том месте, где слезинка попадала в почву, мгновенно вырастал цветок, с лепестками цвета синего неба.
Облетев поле, ангел вновь спустился на землю, с тревогой глянул на мирно спавшую Полтаву. В точеных руках его сиял золотой лавровый венок. Небожитель поднял драгоценный обруч перед собой. От венка отделилась узкая полоска света и пролилась на купол церкви, затем на весь городок. Маленькие домики так и засветились в янтарных лучах.
Тем временем солнце взобралось на небесный купол. Ангел взглянул на светило, улыбнулся и исчез, оставив белый тающий силуэт.
Там, где стоял небесный вестник, появилась юная стройная липа, весело шелестящая нежной листвой.
Часть первая
Настоящее и прошлое
Глава 1
Таинственное исчезновение
Июньское утро раскрасило небо над сонной Полтавой в синий цвет и выгнуло его до немыслимой высоты. Солнце расплескало золотой свет на пробуждающийся город, и он засиял в ответ: изумрудным шумом парков, брызгами фонтанов, выпуклой позолотой храмов и белизной лепных украшений фасадов.
Вровень с крышами приветливо шелестели роскошные липы и каштаны. Город утопал в зелени. Деревья – неотъемлемая часть Полтавы, ее зеленая корона. И главным алмазом в этой короне, конечно же, являлась изящная липа.
С высоты птичьего полета были видны бесчисленные острова куполов и башен, омываемых зеленым бушующим морем. А по дну этого моря ходили люди и ездили автомобили.
На тенистых улицах даже в самую жару было свежо и прохладно, но их озаряли не только солнечные лучи, пробившиеся сквозь дырявый зеленый навес. Любому приезжему сразу бросалось в глаза огромное количество ослепительно красивых женщин, встречающихся на каждом шагу. Прекрасные, яркие лица, пышные, густые волосы, стройные длинные ноги заставляли восхищенно оглядываться мужчин разного возраста.
Воздух в Полтаве всегда хрустально-чистый, но раз в году, в период цветения лип, густой медовый аромат настолько насыщал атмосферу, что, казалось, вдыхаешь изысканный кислородный коктейль. Дышишь полной грудью, смакуя воздух, и не можешь надышаться.
В самом центре города, на улице Октябрьской, стоял массивный красный дом под номером 46, построенный в пятидесятых годах двадцатого века. Толстые стены плотно удерживали прохладу, а вокруг приветливо шумели развесистые липы. Одна старая липа имела причудливую форму: массивный, морщинистый ствол ее на уровне окна второго этажа расходился на три совершенно одинаковые ветки, растущие вертикально, образуя настоящий древесный трезубец. А за окном, в уютной двухкомнатной квартирке, вместе с мамой и бабушкой, жил Дима Томин.
Высокий, стройный и симпатичный. Овальное лицо с прямым носом и густыми бровями, копна непослушных каштановых волос, вдумчивый взгляд его серо-голубых глаз невольно привлекали внимание.
Невообразимый мечтатель – называли Диму друзья за любовь к фантастике.
Дима успешно закончил девятый класс, и, хоть уже наступил конец июня, лето для него только раскрывало жаркие объятия, маня тайнами и приключениями. Кровать Димы стояла возле самого окна. Комната наполнилась ароматом липового цвета. Озорной солнечный луч проник в помещение, защекотал Димино лицо. Томин покрутился на постели и открыл глаза.
Мерно колыхалась старая липа. Сквозь просветы листвы ярко сверкало солнце, играя смеющимися бликами на стенах и мебели. Рядом с кроватью, на тумбочке, лежал «Таинственный остров» Жюля Верна в толстом сером переплете.
Из кухни аппетитно пахло вишневым сиропом. Мама затеяла вареники. В сознании Димы возникли беленькие, пухленькие комочки из теста с ярко-красными ягодами внутри. Вареники с вишнями означали, что за окном бушует лето, заполняя сознание безраздельным счастьем…
После завтрака Томин отправился к своему лучшему другу Андрею Дорошенко, живущему в том же доме, только в другом крыле. Дом был хоть и старый, но удивительной постройки. Сверху напоминал растянутую букву «П». Очень длинная средняя планка на коротких, загибающихся ножках разной длины. Просто такса какая-то. На концах средней планки имелись две большие арки, а ножки были соединены решетчатой оградой, словно цепочкой. Получалась уже не такса, а гигантские очки.