Я подумал: кто же издал это сочинение профессора Жвачкина? Посмотрел на обложку, а на ней написано: «Сельхозгиз». Вот здорово! Такой книги, действительно, недостает нашим колхозникам: только из нее они, наверно, узнают, что капуста, лук и пшеница — полезные растения.
— Посмотри, Молокоед, — сказал Левка, — может быть, уже сварилась собачья упряжь?
Ну разве можно так выражаться?
Я бросил на Левку уничтожающий взгляд и продолжал изучать труд профессора Жвачкина. Дальше профессор писал, что вредных растений, как таковых, вообще не существует (ешь что попало! — В. М.), что вредными люди называют по невежеству своему такие растения, которые на самом деле очень полезны; например, белена, крушина, волчья ягода.
«Ну, — подумал я, — товарищ Жвачкин определенно белены объелся», — и кинул его «труд» в костер.
Мокасины и Муркин ошейник варились так долго, что мы не выдержали и стали есть их, макая в соль. Но мокасиновый суп пришлось вылить — от него за версту несло собакой.
Конечно, мокасины были не еда, но не мы первые, не мы последние. Питались же ими старожилы Клондайка, а мы чем хуже? Джек Лондон еще в 1899 году писал, что когда человек уезжает в дальние края, он должен забыть все старые привычки и обзавестись новыми. Если раньше ты ел мясо, привыкай есть сыромятную кожу. И чем скорее это сделаешь, тем лучше, — иначе тебе будет плохо.
Мы с Димкой ко всему привыкли, а вот Левка?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В лагере назревает бунт. «Что ты сделал для фронта?» Неприятная находка. Акриды и дикий мёд. «Он прячется, а от него не спрячешься».
Нет, что бы ни говорил Джек Лондон про мокасины, а это — не еда. Может быть, из оленьей кожи похлебка и вкуснее бывает, но все равно, если варить мокасины без мяса и сала, ерунда, наверно, получится. У нас, говорят, тоже был в царской армии солдат, который из топора щи варил. Но ведь к этому топору у него приварок был: картошка, крупа, мясо, лучок и другая петрушка. Если бы мне приварок, — я из наших мокасинов такой борщ сварил бы, какого тот солдат и не едал. Да приварка-то у нас нет — вот в чем беда!
Мы все больше хотели есть, и в лагере стал назревать бунт. Сначала поссорились Левка с Димкой. Димка упрекнул Левку за то, что он наел живот на чужих лепешках, а Левка обозвал Димку долговязым ангелочком. Я хотел ребят помирить, но Левка ни с того, ни с сего набросился на меня:
— А ты не суйся, Васька! Тоже мне, вождь нашелся! Завел куда-то, а теперь что? «Золото! Танки покупать будем!» А где оно, твое золото?
— Искать надо! Ты думаешь, оно вот так сверху и лежит? Выбрал самородок покрупнее и пошел покупать танки?
Димка изобразил из себя вежливого продавца и начал перед Левкой кривляться:
— Вам прикажете КВ или Т-34? Или, может, возьмете американского «Шермана»? Что? Берете КВ? Пожалуйста! По знакомству могу уступить вам очень хороший КВ: поражает огнем, а еще лучше давит гусеницами. Вам его завернуть? Погрузить? Или погоните своим ходом, товарищ Федор Большое Ухо?
И ни с того ни с сего Димка дал Левке подножку.
— Димка, ты что? — бросился я к нему.
Он с досадой махнул рукой и пошел в лес.
Мы остались около хижины вдвоем. От голода настроение было паршивое, делать ничего не хотелось, и я предложил:
— Давай, Большое Ухо, сыграем в кости.
— В чьи? В твои, что ль? — огрызнулся Левка.
Вот и попробуй иметь дело с таким бестолковым товарищем!
Я стал объяснять Левке, что кости — это такая игра, которой занимаются на Аляске все золотоискатели, а он перебил меня и сказал:
— Знаешь что, Васька, ты все эти кости оставь. Мне кажется, нам надо опять стать на Тропу, только пятками наперед.
— Это как, пятками наперед?
— Просто, плюнуть на все и пойти домой.
Ну что я мог ответить Левке! Вы думаете, я не понимал, какого свалял дурака, когда затеял весь этот поход в Золотую Долину? Думаете, не знал, что Зверюга — это не Юкон и что наш край — совсем не Аляска?
Все это я понял сразу же, как только нашел вместо золота глиняный кукиш и поел эти дурацкие вареные мокасины. Играть в Джека Лондона хорошо у нас во дворе, но не на берегу Зверюги, где нет ни одной живой души и где можно околеть с голоду. Мне не хотелось только признаваться во всем этом Левке. И, кроме того, я все еще, дурак, надеялся, что нам удастся найти здесь золото и помочь Красной Армии.