Меня же теперь занимало другое: кто мог привязать на дерево колоду? Не пчёлы же её туда затащили? Может, там оставили её наши далёкие предки, о которых в истории сказано, что они занимались охотой, рыбной ловлей и пчеловодством?
- Лёвка, а колода была старая или нет?
- Не старая и не новая! Но привязана недавно: мочальная верёвка ещё совсем жёлтая.
Выходит, Золотая долина не так уж необитаема, как мы думали. Не Белотелов же, в самом деле, лазает здесь по деревьям и привязывает колоды!
Хотелось посоветоваться на этот счёт с Димкой, но он всё ещё не возвращался. Я уже начал всерьёз беспокоиться. Но Лёвка усмехнулся и объявил, что Дублёная Кожа, наверно, пошёл за женщиной.
- Он ещё утром говорил мне об этом! «Нам нужна женщина, Большое Ухо, - сказал Димка, - и не будь я Дублёная Кожа, если не приведу её сегодня же к нашему очагу».
И ещё, по словам Лёвки, Димка вспоминал про какого-то Скраффа Макензи и индейского вождя.
Я сразу догадался, в чём тут дело. Скрафф Макензи - это один герой Джека Лондона. Он тоже, вроде нас; ел-ел мучную похлёбку, а потом подумал и решил: «Нет, без женщины плохо дело. Мне нужна скво». Скрафф запряг собак и вскоре появился в становище племени Стиксов. Там он зарезал шамана, убил самого сильного воина по имени Медведь Серебряное Копьё и достал себе такую жену, что все только ахали. Она за Скраффа всё делала.
«Не может быть, - думаю, - чтобы Димка заигрался до того, что всерьёз вообразил себя американцем на Аляске».
Но, оказалось, действительно так. Часа через три Димка вернулся в хижину и, загнав с силой топор в берёзовую чурку, мрачно объявил:
- Если кому нужны жёны, - добывайте сами. Больше Дублёная Кожа на эти дела не пойдёт, - и рассказал нам о том, как было дело.
Километрах в пяти или семи от нашего лагеря он встретил девчонку. Это была, по словам Димки, маленькая рыжая скво, которая занималась не совсем приличным для индейской женщины делом: собирала подснежники. Димка предложил ей пойти с ним. Она спросила: «Куда и зачем?» Он сказал, что нам нужна женщина. Она опять спросила: «Зачем?» - «Чтобы разжигать костёр, варить пищу, кормить собак и грести, если нам вздумается плыть на лодке», - пояснил Димка. На это девчонка заявила, что она пока ещё не дура, чтобы наниматься в батрачки. Димка разъяснил ей, что не в батрачки, а в жёны. Она опять своё: таких жён нынче нет, чтобы их вместо батрачек держали. И пошла, и пошла отчитывать Димку и обозвала его напоследок глупым дураком. Димка этого не стерпел и пригрозил ей, что всё равно купит её у вождя племени за палочку малинового чаю и стакан самосаду.
- А если в вашем племени есть какой-нибудь храбрый воин, который посмеет за тебя вступиться, то передай ему, чтобы он простился с родными и знакомыми, так как часы его сочтены. Один бледнолицый, по прозванию Дублёная Кожа, раскроит ему сегодня у костра череп вот этой секирой, - и Димка хлопнул ладонью по своему топору.
- Это уж не у тебя ли дублёная кожа? - рассмеялась ему прямо в лицо рыжая скво. - Подумаешь, какой храбрый! А я и не знала…
В общем, Димка вёл себя так, как подобает по законам Аляски.
- Надо было всё-таки её похитить, Дублёная Кожа! - я подумал, что Димка сейчас расхохочется и скажет, что всё это он придумал. Но он не смеялся, а совершенно серьёзно спросил меня:
- А как их похищают?
- Очень просто. Хватаешь женщину в охапку левой рукой, закрываешь ей рот поцелуями, а правой рукой отстреливаешься от преследователей.[37]
- Ты забываешь, Молокоед, что у меня не было ружья, - возразил Димка. - А потом она такая толстая - толще нашего интенданта, всё равно бы не дотащить.
- А ты бы выбрал потоньше, - заметил Лёвка.
- Чего сам не идёшь? - вспыхнул Димка. - Шёл бы, да и выбирал. Ты же интендант, а не я. Лежит у костра, пузо наедает…
И опять запахло дуэлью.
Я успокоил их и послал Лёвку поискать в лесу каких-нибудь корешков: должны всё-таки быть съедобные.
Через полчаса он появился в хижине… с маленькой скво. Она, оказывается, не ушла в свой вигвам, а стала выслеживать в лесу храброго воина, по имени Дублёная Кожа.
- Заходи! - пригласил её Лёвка. - Ты не бойся - это Васька с Димкой.
Я освободил своё место у огня, и она села на камень, как будто сидеть у костра для неё - самое привычное дело. У девочки были маленькие зубки, синие глаза, вроде васильков, и вся голова её была рыженькая и пушистая.
- Вы очень похожи на белку, - откровенно признался я.
- Не знаю, что это всем вздумалось называть меня на вы. Этот, - кивнула она на Димку, - выкал, теперь ты выкаешь. Меня все зовут - ты.
Вот правильно отбрила! И что это меня дёрнуло величать её на вы? Кому-кому, а нам с Димкой в точности известно, что в Доусоне и других местах, где бывал Джек Лондон, женщину называют на ты.
- А что вы здесь делаете?
- Мы ищем золото, - сказал важно Лёвка, хотя за разглашение тайны ему стоило отрезать язык.
- Золото? - удивилась и обрадовалась Белочка. - И только втроём, без взрослых? Примите и меня к себе, а? Только я хожу в школу и буду прибегать к вам после уроков, ладно?
- Хорошо, Рыжая Белка. Мы примем тебя к себе, но только при одном условии…
И когда она весело открыла на меня васильки, я добавил:
- Ты дашь нам клятву, что ни отцу, ни матери, - никому не скажешь про нас и про то, чем мы здесь занимаемся.
- Ой, что ты, что ты! - закричала она. - Да разве можно об этом говорить! Если узнают отец или мать, что я сюда к вам бегаю, мне такое за это будет, что не обрадуешься.
- Это почему же? - спросил Димка.
Её васильки стали большие-большие, и она приставила палец ко рту:
- Потому, что все говорят, будто здесь очень нехорошее место. Тут живёт, маленький старичок, который от всех прячется, а от него никак не спрячешься.
- Может быть, это леший? - ехидно спросил Димка.
- Не веришь, да? - живо повернулась к нему Белка.
И она дала «честное пионерское», что её мать сама видела этого страшного старичка. Её отец тоже ходил в Золотую долину с ружьём, чтобы поймать старичка, но где же его поймаешь, если он прячется, а сам всех видит.
- Сюда бы истребительный батальон прислать, - сказал Лёвка. - От него бы он не спрятался.
Белка согласилась, что это было бы хорошо, но истребительного батальона здесь нет, и вообще Золотая долина - это такая глушь, где, наверно, и живут только разные старички.
Мне почему-то стало страшно, и я сразу вспомнил колоду с пчёлами, привязанную на сосне.
- С нами ты не бойся, Рыжая Белка, - успокоил я девочку. - Мы не первый раз на Тропе и видали всяких старичков.
Она засмеялась и даже захлопала в ладоши:
- Ой, какие вы смешные! Настоящие психи - мне даже нравится. Только один и есть тут нормальный человек - он! - кивнула она на Лёвку.
Мне это показалось очень обидным, Димка тоже надулся.
- А почему ты зовёшь меня Рыжей Белкой? Я - Нюрка.
- У нас такой обычай, - вмешался Лёвка, который уже завоображал. - Всем нам присвоены особые имена: Васька - Молокоед, Димка - Дублёная Кожа, я - Фёдор Большое Ухо. Ну, а ты теперь будешь Рыжая Белка. Белки у нас ещё не было.
Девочка посидела немного у нашего костра и попрощалась, пообещав приходить.
- Вот тебе и скво! - ехидно сказал Лёвка. - И пищу приготовила, и собак покормила, и на лодке покатала.
Но мне показалось, что Лёвке стало грустно после ухода Белки. Да и всем нам было жаль, что девочка так мало побыла у нас и не осталась, чтобы разделить с нами суровую жизнь золотоискателей.
Глава девятая
КАК ПЛОХО, КОГДА НЕ ЗНАЕШЬ БОТАНИКИ… ДУБЛЕНАЯ КОЖА ДЕЙСТВУЕТ. ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ О РАБОЧЕМ КЛАССЕ. НЕВИДИМЫЙ ПОЯВИЛСЯ. РАСКАЯНИЕ
Забота о еде занимала теперь всё наше время. Мы, уже не мыли золото, а только слонялись по лесу, чтобы найти каких-нибудь кореньев или изловить дичь, искали грибы и старые ягоды, но, кроме подснежников, в лесу ничего ещё не было.
37
Точно знаю, что те, о ком писали Фенимор Купер и Майн Рид, всегда только так и похищали. -