Пока Аким Кузьмич отыскал первую заначку-кладовую, напереживался… Удача придала ему сил. Когда послеполуденное солнце стало бледнеть, а сопочные вершины подёрнулись лёгким маревом прогретости, по береговым срезам спустились вниз по Шаманке до Миткеева утёса, затем в приречную долину. Зачерпнув берестяным лотком береговой грунт от борта, Аким поклонился быстрине и опустил лоток в воду. Долго колдовал, то опуская, то поднимая лоток над водой, молчаливо сопел, покряхтывал, наконец, он наполнил лоток до краев отстойной водой из заводи и слил в несколько приёмов, сцедил остаток, подставил содержимое под ветерок, подсушил. Некоторое время оценивающе рассматривал, что осталось в лотке. Он отложил в сторону лоток с мелкими жёлтыми крупинками на дне, опустился прямо на влажную гальку и сказал, улыбаясь всем сразу:
— Отсюда начнём!..
Аким Кузьмич торопился. Месторождение захватило его. Вместе с Сергеем Коровиным они видели перспективу в промышленном освоении этого богатейшего клада природы на прочной приисковой основе.
Чукотка насупила брови низкой облачностью. Подмораживало. Оборвалась связь с группой Николая Душкина… А поисково-спасательная бригада, созданная Акимом Кузьмичом и Сергеем Коровиным, отсиживалась в горах Заячьего хребта. Их настиг свирепый туман с шестибалльным землетрясением. После короткого затишья в природе, будто змеиное полчище, с гор пошла «чёрная вода». Уж так повелось, что каждый год, чуть раньше, чуть позже, но перед предзимьем, будто мощные подземные насосы, выдавливают из остывающей земли её живительные соки…
Зажурился Аким. Сергей Коровин глотал горьковатый дымок невесёлого костра и рассказывал:
— Коля Душкин и Лена Столярова поженились здесь. Их семейное счастье уложилось в максимум «медового месяца». Боюсь за них, Аким Кузьмич. Николай городской парень, крепкий, серьёзный, а Лена совсем ещё девчонка. В детском доме воспитывалась. Она увлеклась мерзлотоведением, палеонтологией. Славные ребята. Интуиция мне подсказывает, что в чём-то они ошиблись. А может быть, я что-то упустил?..
— Упущенное, Сергей, здесь дорого обходится, — сказал Аким Кузьмич. — Ошибка, неудача — это прежде всего под угрозой жизнь. Вечная мерзлота коварна. Поэтому не всему мерило — золото.
— Аким Кузьмич, — расстроился Сергей, — места вокруг гибельные.
Не раз приходилось Акиму слышать, что тундра — «место гибельное». На самом деле на земле есть только губительные условия. Тундра — особа серьёзная. Знакомство с ней должно быть деликатное, потому как обидчива и ранима. Если складываются с ней отношения, то просторный и светлый дом её открыт и доступен избранным. Мнение Сергея он не принял как убедительный довод, но зато разглядел в парне живую тягу к людям, к природе… и привязался к нему, как к родному близкому человеку.
Печальную весть принесли в конце октября оленеводы. В ущелье предгорья Ыллаччит-миф-Тенгр на берегу речки они набрели на останки Юрия Юнгина. В ученической тетрадке, обнаруженной среди его вещей, была сделана единственная запись, датированная 19 августа 1941 года: «Сего числа, в момент расчистки обнажений первичных залеганий в мерзлотных породах, Коля и Лена угодили в линзу, заполненную разжиженным грунтом. Всё произошло неожиданно… Мне страшно…»
Юру Юнгина похоронили с боевыми почестями военного времени. На невысокой задумчивой сопочке поставили обелиск с красной звёздочкой… Поплакали, погоревали… А жизнь продолжалась, пропуская через свою колоду бурный поток мутных страстей. Нужное оставалось в надёжных карманах, всё остальное отбрасывалось пустыми шлихами в отвальные кучи…
Весна в Баимскую долину не приходит, а врывается неудержимо, нараспашку. Ветры и солнце крошат льды, вскрывают речки, озера, сдирают с гор снега, прогревают землю намного раньше, чем в северных нагорьях. Сюда привёл свою бригаду Аким Кузьмич. Расчёт был прост, хотя и рискованный. А всё дело в том, что Баимка славилась безводьем, жёсткими грунтами. Аким знал, что в старину здесь ковырялись старатели. Подтверждением тому были карты и описания использования мерзлотных слоев, при разработке «Баимки» обнаруженные в архивах геологического управления. Чтобы вывести воду из подпочвенных акваторий, забурили скважины. Сделали контрольные отмывки. И тут же наткнулись на заброшенный кустовичок. Не очень приметный, чтобы вкладывать в его разработку силы, но и отказываться несерьёзно было. Аким Кузьмич приглядел, что кто-то неспроста в самой чувствительной жилке выход обрезал. Сделали шурфовую прикидку. Пробы были крупные, зернистые, от шлихов отделялись легко. Определили объём проходки остаточного куска и его содержание. Вновь забурили скважины. Пошла вода! А с водою пошёл хороший металл. Первые съёмки показали, что в прошлом богатые гнёзда не оскудели…