— А, это она про Павлушу говорит, — махнула рукой тетя Нюся и засмеялась, — он у нас один такой на все село.
— Павлушу? — Юля внезапно остановилась и посмотрела на свою мать. — Мам, это ты про него рассказывала мне в детстве?
— Да, — Людмила вздохнула, — про него. Вихляевы жили на нашей улице. Дружная была семья, пока к ним в дом беда не пришла…
— Давно ты уехала, Люся, из Залиманского, а всех помнишь, — искренне удивилась няня.
— Этот случай врезался мне в память, — женщина покачала головой, — а Пашка такой занятный был, учился в классе лучше всех…
— Бабуля, расскажи про него, — попросила Марта.
Тем временем уже подошли к дому тетушки. Людмила села на скамейку под домом, Марта устроилась рядом, прижавшись к бабушке. Юлия и тетя Нюся тоже расположились на лавочке. Андрей встал поодаль и закурил.
— У Вихляевых было трое детей: дочь и два сына. Павлик у них был самый маленький. Их мама, тетя Вера, работала в аптеке. Помню, моя бабушка Маруся брала нас с Ваней (с которым вы сегодня болтали весь вечер), — она посмотрела на Юлю и Андрея, — и мы сопровождали её сначала в магазин, а потом все вместе заходили в аптеку. Там она нам покупала по батончику гематогена у тети Веры. Какое же это было лакомство для детей в пятидесятые годы!
— Это, как Сникерс? — спросила Марта.
— Это бычья кровь, — по-доброму усмехнулась Людмила.
— Бабуля, ты ела кровь? — поморщилась девочка.
— Я тоже в детстве ела гематоген, — пожала плечами Юля.
— И я, — весело отозвался из темноты Андрей.
— А дальше что было? — зевнув, проговорила внучка.
— Жили они по тем временам в большом достатке, дядя Егор даже машину купил, «Запорожец», — уточнила Людмила и усмехнулась своим воспоминаниям, — помню, в первый день всех детей с нашей улицы покатал на своем «горбатом». А через пару месяцев ехал дядя Егор на машине со всеми детьми по дороге, а навстречу — экскаватор. И надо же было такому случиться, что у этого экскаватора ковш сорвался с крепления и на скорости снес верх у «Запорожца» Вихляевых. Погибли все, кроме Паши. У него развязался шнурок на ботинке, и он наклонился, чтобы завязать его как раз в тот самый момент, когда этот ковш с размаху снес крышу у машины, пролетев над Пашкиной головой.
— Говорят, какая-то железяка отлетела и сильно ударила его по голове, — подсказала Анна Васильевна.
— Да, у него было сотрясение мозга. А когда Павлик пришел в себя, увидел разрезанных брата, сестру и отца. Вот после этого он стал, — Людмила запнулась, — ненормальным…
— Да, что мальчишечка пережил, от такого любой бы тронулся, — подтвердила тетя Нюся, — ему тогда было лет восемь или девять…
— Поэтому он с рулем бегает? — спросила Марта.
Женщина прижала к себе внучку.
— Может быть, он мысленно сворачивает от того экскаватора, чтобы своих близких спасти.
— Все его называют дурачком, — опять подала голос старушка, — но он все понимает. Никогда никого не обидит.
На следующий день проснулась Юля поздно. Оглядевшись вокруг, поняла, что в доме никого нет. Зато за окном бурлила деревенская жизнь. Через открытую форточку было слышно мычание теленка, кудахтанье кур и звонкий голос тети Нюси. Юля потянулась и выскользнула из-под махровой простыни, которой они укрывались ночью. Быстро натянув на себя футболку и шорты, она вышла на крыльцо. Несмотря на утро, июньское солнце уже нещадно палило. Во дворе никого не было. Юля спустилась по ступенькам и открыла дверь в летнюю кухню. За столом сидели мама с тетей Нюсей.
— Доброе утро, — улыбнулась молодая женщина и, оглядев комнату, служившую кухней и столовой одновременно, со старомодным диваном и плюшевым ковром с оленями над ним, спросила, — а где Марта и Андрей?
— В магазин пошли твои, — приветливо ответила хозяйка и тут же предложила, — садись с нами чай пить!
— С удовольствием, — Юля усмехнулась, — после вчерашнего застолья у меня во рту что-то сухо.
— Да, мой брательник весь вечер тебе вино подливал, — засмеялась мама, — я хотела даже его отругать. Нечего спаивать моего ребенка!
— Кстати, а он еще не приходил? — поинтересовалась Юля.
— Кто? Ванька? — спросила тетя Нюся, суетясь у самовара.
Она налила в чашку заварку, потом добавила кипяток и с улыбкой посмотрела на гостью.
— Будешь с сахаром или вареньем?
— Мне и то и другое, — засмеялась Юля, — я — сладкоежка!
Тетя Нюся махнула рукой.
— А твой дядя Ваня, наверное, еще спит, как сурок. Вчера, когда все расходились из шатра, он едва на ногах стоял!
— А когда сегодня пойдем на свадьбу? — Людмила Алексеевна посмотрела на свою «няню».