Пришлось уверить её, что я все понимаю. Впрочем, я не особенно кривил душой - в наши дни доведенные до отчаяния несчастные квартиросъемщики и впрямь готовы на все ради того, чтобы заполучить крышу над головой.
- Кто смел, тот и съел, - добавил я, чтобы успокоить её.
- Короче, поднялись мы наверх и...нет, вы не поверите!...квартирка была до сих пор свободна! Горничная показала нам её, потом отвела нас к хозяйке, и через пять минут дело было сделано! Нужно было только уплатить пятьдесят фунтов за мебель и въезжать хоть сию минуту! На следующий же день мы подписали договор аренды, и пожалуйста! В общем, завтра мы переезжаем! Сделав выразительную паузу, миссис Робинсон метнула в нашу сторону торжествующий взгляд.
- А как же миссис Фергюссон? - не утерпел Паркер. - Интересно, Гастингс, как вы это объясните?
- На самом деле все очень просто, мой дорогой Ватсон, - С видом превосходства улыбнулся я, - Неужели вы сами не догадались? Скорее всего, бедняжка просто позвонила не в ту квартиру!
- Ой, капитан Гастингс, - Миссис Робинсон восторженно захлопала в ладоши. - Как замечательно вы все объяснили!
Я упивался лестью, горько жалея в душе, что Пуаро этого не слышит. Сколько раз за время нашего долгого знакомства мне казалось, что маленький бельгиец недооценивает мою сообразительность!
* * *
История, рассказанная нам миссис Робинсон, показалась мне и в самом деле довольно любопытной, так что на следующее же утро я преподнес её Пуаро в виде забавного анекдота. Он, как мне показалось, заинтересовался. Во всяком случае, засыпал меня вопросами о том, насколько трудно сейчас снять квартиру, и какова арендная плата в разных районах города.
- Любопытный случай, - задумчиво протянул он. - Прошу прощения, друг мой, я вас ненадолго оставлю. Пойду пройдусь, подышу немного свежим воздухом.
Пуаро вернулся часом позже, и я сразу заметил, что глаза его сверкают от едва сдерживаемого возбуждения. Прежде, чем заговорить, Пуаро поставил в угол трость, снял шляпу и со своей обычной аккуратностью повесил её на вешалку.
- Вы, вероятно, обратили внимание, мой дорогой друг, что сейчас у нас с вами на руках нет ни одного расследования. Так что можем с легким сердцем всецело посвятить себя данному делу.
- Что-то не совсем понимаю. О каком деле вы говорите?
- О загадке, которую вы мне загадали. Хочу полюбопытствовать, что это за фантастически дешевая квартира, которую посчастливилось снять миссис Робинсон.
- Пуаро, вы шутите!
- Даже и не думал, друг мой! Кстати, имейте в виду, Гастингс, что средняя арендная плата за такие квартиры - от трехсот пятидесяти фунтов и выше. Это мне сообщили в ближайшем агентстве. И вдруг именно за эту квартиру почему-то просят всего восемьдесят! Почему?
- Может быть, с ней что-то не так, - неуверенно предположил я. Миссис Робинсон, к примеру, предположила, что в ней водятся привидения!
Пуаро с разочарованным видом покачал головой.
- Ладно, оставим это. Тогда как вы объясните другой, не менее любопытный факт: её приятельница, которая только что была там, сообщает, что квартира уже занята. А когда появляются Робинсоны, она вдруг оказывается свободной, и им её тут же сдают. А, Гастингс?
- Ну, думаю, тут все просто. Скорее всего, та, другая дама, попросту ошиблась квартирой, вот и все. Другого объяснения нет и быть не может.
- Может быть да, а может быть, и нет, Гастингс. Факт, однако, остается фактом, а факты - упрямая вещь: множество других пар смотрели эту квартиру до супругов Робинсон, и тем не менее, несмотря на всю её фантастическую дешевизну, когда появились наши молодожены, она все ещё была не занята.
- Стало быть, с квартирой в самом деле что-то не то. - Я по-прежнему стоял на своем.
- Однако миссис Робинсон утверждает, что все в порядке. Забавно, не так ли? Скажите, а какое она произвела на вас впечатление, Гастингс? Можно ли верить её словам?
- Обворожительная женщина!
- Нисколько не сомневаюсь! Не будь она хороша собой, вы были бы в состоянии ответить на мой вопрос. Ладно, тогда попробуйте мне её описать.
- Ну, как вам сказать...высокая, хорошенькая, у неё великолепная грива рыжевато-каштановых волос, знаете, оттенка опавших листьев...
- Как всегда, - лукаво подмигнув мне, пробормотал Пуаро. - Гастингс, друг мой, у вас просто какая-то страсть к рыжеватым шатенкам!
- Синие глаза, изящная фигурка и...впрочем, по-моему, все, - промямлил я.
- А что вы скажете о её муже?
- О, довольно приятный парень. Впрочем, ничего особенного.
- Блондин, брюнет?
- Господи, я даже не заметил...что-то среднее. Говорю же вам совершенно заурядная личность.
Пуаро кивнул.
- Да, вы правы, таких незаметных, ничем не примечательных людей сотни, если не тысячи. Во всяком случае, должен заметить, что женщин вы, как правило, описываете с куда большим чувством. А что вы вообще знаете о Робинсонах? Они - давнишние знакомые Паркера?
- Нет, по-моему, они познакомились совсем недавно. Но послушайте, Пуаро, не думаете же вы, в самом деле...
Пуаро предостерегающе поднял руку.
- Не спешите с выводами, друг мой. Разве я не сказал, что я ещё ничего не думаю? И вообще, все, что я говорил, это то, что случай действительно на редкость любопытный. Но пока мы с вами блуждаем во тьме. Ни малейшего проблеска света...кроме разве что имени леди. А кстати, как её зовут, Гастингс?
- Стелла, - холодно ответил я, - но я не понимаю...
Ехидный смешок Пуаро прервал меня на полуслове. Похоже, что-то в моих словах крайне его развеселило.
- А "Стелла" означает "звезда", не так ли? Великолепно!
- Во имя всего святого, о чем вы...?
- А звезды порой светят ярко! Вуаля, Гастингс! Успокойтесь, друг мой. И, умоляю вас, не сидите с таким надутым видом - вам это совершенно не идет! Собирайтесь. Сейчас мы с вами отправимся в Монтегю Мэншенс и зададим несколько вопросов.
Ничего не поделаешь, пришлось отправиться вместе с ним. Мэншенс представляли собой целый квартал прелестных домиков в прекрасном состоянии. На пороге нужного нам дома, греясь на солнышке, нежился швейцар. Именно к нему и обратился Пуаро.
- Прошу прощения, не могли бы вы мне сказать, не в этом ли доме проживают миссис и мистер Робинсон?
Судя по всему, швейцар предпочитал не тратить слов попусту и к тому же не любил совать нос в чужие дела. Едва удостоив нас взглядом, он хмуро бросил:
- Квартира четыре. Третий этаж.
- Благодарю вас. А не скажете ли, давно они здесь живут?
- Полгода.
Я в изумлении вытаращил на него глаза. Челюсть у меня отвисла. Искоса бросив взгляд на Пуаро, я заметил на его лице торжествующую ухмылку.
- Невозможно! - вскричал я. - Вы, должно быть, ошиблись.
- Полгода.
- Вы уверены? Эта леди, о которой я говорю - высокая, довольно привлекательная, с густыми рыжевато-каштановыми волосами и...
- Она самая, - бросил швейцар. - Въехала на Михайлов день *, точно. Ровнехонько шесть месяцев назад.
Почти сразу же потеряв к нам интерес, он вернулся в привратницкую. А я вслед за Пуаро вышел на улицу.
- Ну, как, Гастингс? - с коварной улыбкой спросил мой маленький приятель. - Что скажете, друг мой? По-прежнему будете утверждать, что прелестные женщины всегда говорят правду?