Спенсер издаёт низкий, грязный животный рык, а затем наклоняется вперёд, скользя языком между моими губами, его правая рука ласкает моё бедро. Не сразу понятно, что он делает, пока он не прижимает к себе моё фальшивое барахло через одеяло, и я случайно смеюсь.
— Что? — спрашивает он, слегка откидываясь назад. Думаю, я прошла тест на хватание, потому что он, кажется, не замечает, что мои, гм, шары ненастоящие. — Тебе это не нравится? Или, может быть, я тебе не нравлюсь?
— О, ты мне нравишься, — шепчу я, но затем протягиваю руку и отталкиваю его на шаг назад. — Просто… Всё сложно.
«Скажи ему сейчас же!» — логичная часть меня что-то бормочет, но мои щёки вспыхивают, и что ж… учитывая то, как он смотрит на меня, и твёрдую выпуклость в его брюках, я просто не могу. Если я это сделаю, мы можем в конечном итоге… Тьфу.
— Итак… ты вломился в мою комнату, чтобы защитить меня?
— Если я могу это сделать, то и эти уроды в толстовках смогут, — говорит он, подходя к двери и поднимая выброшенную сумку, которую он, должно быть, уронил. Наверное, я была так занята, беспокоясь о своей заднице в воздухе, что не заметила этого. — Дай-ка я подкреплю её. — Он поднимает пакет, чертыхается, а затем принимается за работу… с гигантским стояком в штанах.
— Это больно? Или, может, приятно, когда он трётся о твои штаны? — спрашиваю я, и он замолкает, глядя на меня прекрасными яркими глазами, пряди серебристых волос падают ему на лоб.
— А? — спрашивает он, слегка склонив голову набок. Он серьёзно смотрит на меня, как на инопланетянку. Потом я вспоминаю, что должна быть парнем, и это довольно глупый вопрос. Это всё равно что спросить девушку, не болит ли у неё в месячные. Ха. Ха-х-аха. Да. Мы все знаем, что болит.
— Я имею в виду, что мне это приятно, так что… — я подстраховываюсь, зная, что полностью всё испортила. Я чувствую себя Стивом Кареллом в «40-летней девственнице», когда он говорит другим парням, что сиськи на ощупь как мешки с песком.
— Тебе нравится иметь гигантский, бесполезный стояк? — Спенсер задыхается. Он достаёт отвёртку и начинает раскручивать мой замок, оглядываясь через плечо, как будто пытается меня раскусить. — Ты действительно чудак, не так ли, Чак Карсон?
— Может быть, — начинаю я, но, по крайней мере, он «увидел» доказательство моего, э-э, члена, так что он не будет так склонен подвергать всё сомнению. Хотя Рейнджер прав: в конце концов, мне придётся ему рассказать. Только не сейчас. Ещё нет. — Может быть, ты мог бы отвернуться, чтобы я мог снова надеть штаны?
Спенсер прищуривает глаза, но делает, как я прошу, ожидая, пока я не дам ему понять, что всё в порядке, прежде чем он обернётся. Он засовывает руки в карманы и смотрит на меня с выражением наполовину желания, наполовину разочарования.
— Я не уверен, что когда-нибудь смогу выбросить из головы твой образ, приподнятую задницу, галстук во рту… — он вздыхает и протягивает руку, чтобы провести ею по лицу. Прижимая ладонь к губам и глядя на меня поверх неё. — Почти уверен, что это самое сексуальное, что я когда-либо видел в своей жизни. Я просто… типа, может быть, я буду волноваться из-за этого члена, но, думаю, я не узнаю, пока не попробую.
Мои губы изгибаются в лёгкой улыбке.
— Ты слишком милый, — бормочу я, ухмыляясь и заправляя прядь волос за ухо. Мои очки съезжают с носа, и Спенсер протягивает руку, чтобы поправить их для меня.
— Как так? — спрашивает он, и в его голосе звучит лёгкое подозрение.
— Ты готов выйти за пределы своей зоны комфорта. Многие парни, вероятно, набросились бы на меня, потому что им было неудобно за свои собственные чувства. Но только не ты. — Спенсер слушает, что я говорю, а затем его рот изгибается в лукавой полуулыбке.
— Наверное. Значит ли это, что ты готов пойти со мной на свидание?
Я прикусываю нижнюю губу и отвожу глаза в сторону, глядя куда угодно, только не на него.
— Я… спроси меня на следующей неделе, — отвечаю я, поворачиваясь к нему и выдыхая. Нахуй. Я просто выберу день наугад и скажу ему. Но где-нибудь на публике. Спенсер удивлённо поднимает бровь, но отворачивается и заканчивает работу над дверью, пока я сижу на кровати и наблюдаю.
— Я собираюсь убедить тебя в этом, Карсон, — бормочет он, и я улыбаюсь. Хорошо. Я надеюсь, что он это сделает.
Я перевожу разговор в более безопасное русло — например, о планах на весенние каникулы — пока Спенсер не объявляет о завершении работы. Он установил металлическую накладку, засов, цепочку и совершенно новые замки, а также дверной стопор.
— Даже самому лучшему вору придётся прорезать дыру в этой двери, чтобы проникнуть внутрь, — говорит он мне, затем проверяет окно и добавляет к нему несколько замков. Это не так важно, поскольку мы находимся на седьмом этаже, но в любом случае я чувствую себя лучше. — Если тебе нужно в туалет, напиши кому-нибудь из нас. Мы будем заниматься этим посменно.
— Спасибо, — говорю я, когда Спенсер берёт свою сумку и бросает на меня взгляд.
— За что? — спрашивает он, останавливаясь на пути к двери.
— За то, что защищаешь меня, — говорю я ему, выталкивая его наружу и закрывая дверь почти полностью. — И за то, что… ждёшь, чтобы пригласить меня на свидание. — Мы обмениваемся долгим, томительным взглядом, прежде чем я закрываю и запираю дверь, слушая, как Спенсер возится с ней снаружи.
Я почти перезваниваю ему.
Но если бы я это сделала… Я не уверена, что произошло бы между нами, знаю только, что это было бы пикантно и дико, и я не уверена, что готова к этому. Ещё нет.
Глава 25
Следующие несколько недель проходят довольно тихо, вплоть до того момента, когда всё это превращается в настоящую большую игру. Иногда мы слоняемся по кампусу, исследуя потайные места, о которых, кажется, знает только Спенсер, и пробуем золотой ключик к любому замку, который можем найти.
Больше никаких записок, никаких погонь, только встречи Кулинарного клуба и тусовки со Студенческим советом. На самом деле они… не так уж плохи. Я думаю, они могли бы мне понравиться.
Через несколько недель после начала марта я получаю ответ от одного из одноклассников Дженики.
— Ребята, — шепчу я, внезапно вставая со стула в углу Кулинарного класса. — У нас хит! — Рейнджер пересекает комнату в белом фартуке с винтажным клубничным принтом, выхватывает телефон у меня из рук и просматривает сообщение. Всё довольно просто: да, я знал Дженику. И конечно, у меня есть ежегодник. Что вам нужно?
Рейнджер поднимает взгляд, облизывая губы.
— Отправишь им ответное сообщение? — спрашивает он, и я киваю. Вскоре начинают поступать фотографии, все фотографии со страниц старого ежегодника. Дженика снята на многих из них. На многих.
— Твоя сестра была довольно популярна, да? — спрашиваю я, глядя на её улыбающееся лицо, её глаза и волосы, настолько похожие на волосы Рейнджера, что невозможно было бы не заметить фамильное сходство. Это групповой снимок Кулинарного клуба, президентом которого является Дженика. У неё на шее… есть ключ.
— Это серебряный ключ, верно? — спрашиваю я Рейнджера, постукивая по экрану телефона. Другие парни собрались позади нас. — Тот, который у тебя уже был? — он кивает, и я продолжаю просматривать фотографии. Вот её классная фотография, единственное женское лицо среди всех этих парней.
Примерно на полпути мы находим её фотографию, на которой она обнимает мистера Мерфи. Только… мистер Мерфи одет в форму.
— Мистер Мерфи учился здесь? — спрашиваю я, и Черч отвечает, всё ещё держа в руках чашку кофе.