И услышала в ответ:
– Какого Хаггата, ты-то что здесь забыла?!! Твое участие оговорено не было!!! – Я сама не знаю, как здесь оказалась, прости! – Хорошо, Принцесса, очень хорошо! Тогда назови мне ключ, прошу!!! – Нет! – Значит, умри!!! В этот момент в ушах Ферии вновь зашумело, да так, что девушка даже вскрикнула. А затем вернулась, дрожа, задыхаясь и ловя ртом воздух. Над ухом прозвучал призрачный детский голос: – Отлично, все получилось! С возвращением, Ферия!
Девушка спросила сдавленным полушепотом:
– Что произошло? Что это со мной сейчас было?! – Просто небольшие побочные эффекты от передачи мне твоей способности. Все прошло как нельзя лучше, знай это!
Ферия кивнула. Ей очень хотелось в это поверить, но только получалось не очень. Все произошедшее было вопиюще странным. Но девушка так же понимала, что если она будет пытаться логически осмыслить пережитое, залезет в еще большие дебри. Будь, что будет.
Когда девушка вновь взглянула на сверхъестественную сущность, пред ней стоял уже не мальчик, а гигантская, вся будто состоящая из свернутых щупалец сумеречная сфера с белым светящимся ядром. – Таков ваш истинный облик, мой господин? – Да, ведь я есть не что иное, как обретшая сознание тьма. И теперь твоя жизнь подчинена моим и только моим интересам. Но, я надеюсь, это не станет для тебя слишком тяжелой ношей. – Я готова понести сию ношу, мой господин! – Рад это слышать. А сейчас предлагаю отправиться в небольшое путешествие! Смело шагни внутрь меня и тогда ты увидишь… Ферия шагнула будто сквозь толщу воды, наполненную щупальцами ее обитателей, и увидела улицы старинного сумрачного города, с домами из темного камня. Город был чем-то похож на современный Набудис, но намного мрачнее и величественнее. А над ним, закрывая собой горизонт, на фоне свинцового неба возвышался величественный черный замок, который выглядел вовсе не как творение рук человеческих, а как монолитное изваяние, высеченное богами из цельной черной скалы. Ощущение нереальности усиливалось и медленно вращающимся над замком гигантским темным ореолом, вероятно, имеющим некое важное предназначение о котором простому смертному лучше не знать. От увиденного у Ферии перехватило дух. Потрясенная, она смогла лишь вымолвить: – Ох! – Новый Леа Монд, воздвигнутый на месте теперешнего Набудиса. Разве он не прекрасен? – Он столь же прекрасен, сколь и мрачен, мой господин! И глядя на него сейчас я испытываю невыразимый темный восторг, который пугает саму же меня. Кто же будет владеть всем этим? – Лорд Греха. Мой истинный преемник. В это же время на улице показалась конница верхом на лейнирах, которую возглавлял рыцарь верхом на таком же звере, но черного цвета. Сам рыцарь был облачен в темные доспехи с эмалевой лиловой розой и обвивающей ее змеей на панцире, шлем с почти таким же гребнем, как у его коня, и черный плащ с вышитым на нем серебром XT-образным символом, который Ферия уже видела на фигуре в капюшоне. Концы буквы X закруглялись, становясь подобием символа бесконечности. На миг рыцарь остановился и посмотрел в сторону Ферии. И той показалось, что за забралом шлема у него нет лица, а лишь сгусток черного тумана со светящимися пятнами глаз. Затем Рыцарь вместе со своим отрядом невозмутимо двинулся дальше. Когда всадники скрылись из виду, Ферия не удержалась от очередного вопроса: – А это кто? – Верховный полководец армии Нового Леа Монда. Роза и змея – моя личная эмблема. – Но это не Лорд Греха? – Нет, просто приближенный Двора. Да и, как видишь, не человек. – А сам Лорд Греха? – Я ведь уже говорил! Его личность не обсуждается. Скажи, ты желаешь, чтобы это будущее наступило? – Да, если мне в нем найдется место. – Поверь мне, место найдется. – А Джею? – Все будет зависеть от него. От того, как он справится со своей задачей. Но позволь тебя спросить, могла бы ты пожертвовать частью себя, частью своей души во имя дивного Нового мира? – Да, могла бы! – Что ж, весьма похвально. Может, тебе и представится подобный шанс! – А что это за символ был на плаще главнокомандующего? Это ведь не символ Кровавого Греха! – Верно. Прежний символ ныне благополучно утрачен. Сейчас мы вернемся, и ты засвидетельствуешь явление нового символа, имя которому будет Святой Грех. А сейчас – пора возвращаться!
Вновь очутившись в зале с фресками, Ферия устремила свой взор к той, что пустовала. Леа Монд, вновь принявший облик мальчика, произнес:
– Узри и засвидетельствуй! Ферия опустилась на колени перед пустующей фреской, и та тут же вспыхнула ярким огнем. И постепенно это хаотичное пламя приобрело форму символа, уже виденного Ферией дважды. Он походил на стилизованную букву T, а в его середине находился незавершенный символ бесконечности. Девушка поднялась с колен и отступила на шаг. Леа Монд повторил: – Узри и засвидетельствуй, избранная мной служительница, грядет символ моей долгожданной свободы! – Свидетельствую, мой господин. – И никому ни слова о том, что ты здесь видела и слышала. Ни Ромео, ни Джею, ни другим. Иначе поплатишься жизнью, своей и их. Поклянись! – Клянусь, мой господин! Произнеся клятву, Ферия невольно перевела взгляд с Властителя на фреску с изображением Матери, но, к немалому своему удивлению, на его месте узрела лишь черный силуэт, будто сама фигура вдруг ожила и ушла прочь. Что ж, это означает, цель Властителя достигнута. Но чем это в итоге обернется для нее самой, Ферия боялась и подумать. Вернувшись в обеденный зал, девушка застала Ромео за разыгрыванием шахматной партии с самим собой. Шахматные фигуры были выполнены из оникса и кости в изощренно-изысканном дизайне, с использованием белого и желтого золота. Их головки были выполнены в виде черепов, даже у пешек и коней. Черепа королей и ферзей венчали искусные короны из вышеупомянутых металлов. А рядом с шахматной доской стояла другая начатая бутылка вина. Ферия подошла к духу, и, коснувшись его плеча, прошептала: – Не стоит отчаиваться раньше времени, Ромео, сэр. Ведь, кроме вас, достойно править всем этим грядущим царством Тьмы будет просто некому!
====== Глава 21. ======
Когда Ферия снова оказалась на свежем воздухе, время, судя по всему, перевалило далеко за полночь. А на небе воспаленным красным глазом алела огромная полная луна. В ее жутковатом, туманном свечении, стоящий на берегу залива Джей сам казался кем-то потусторонним. Ферия с подспудной осторожностью приблизилась к нему: – Джей…
Тот лишь слегка повернул голову, и Ферия в очередной раз поразилась его особой, яркой внешности. Юноша являл собой полную противоположность Вернана, что так же было весьма удивительно.
– Джей, зачем ты так поступил? – Ты про душу? – Про что же еще?! – Ибо таково мое предназначение. Сквозь пробужденное прошлое к дремлющему будущему, дабы пролить на него свет определенности. Сквозь темный свет к сияющей тьме. – Джей, боже, о чем ты?! – О будущем. Мне показал его Леа Монд. И оно восхитительно. – И ради него ты пожертвовал своей душой и готов пожертвовать собственным будущим, и даже... жизнью?
Джей повернулся лицом к своей собеседнице, но Ферия увидела лишь темный контур его силуэта на фоне алой луны, обрамляющей голову юноши зловещим нимбом.
– Джей? – Это Гильденстерн сказал тебе про душу? – Ответь мне! – Я слишком хорош для своей души, Принцесса! А если серьезно, она лишь порождает меланхолию, тревогу, ненужные метания, сомнения и, как следствие, пагубные пристрастия и опрометчивые поступки.
Ферия невольно впилась ногтями в собственные бедра:
– Так когда и ты отдал душу Властителю? – Еще в тринадцать лет. – Что?! – В катакомбах, после того, как мы расстались, мне явился странный призрачный мальчик и показал мне меня же в будущем. В двух вариантах. Первый вариант – тот, кем я мог стать. Второй вариант – тот, кем я стал. И я теперешний сам говорил с собой в прошлом, и показал ему все то же. Сегодня. Через Властителя. – А если бы ты выбрал первый вариант? – То я бы сейчас с тобой не говорил, а валялся бы где-нибудь избитый за долги, или с очередной передозировкой. Тот, другой Джей никогда не поступил бы в полицейскую академию. Другой Джей, именно что слизняк, безвольное ничтожество, стал бы мелким преступником, игроком и наркоманом. И, в конце концов, его бы убили собственные дружки, запихнули бы тело в мешок и сбросили в реку. Мне было бы тогда всего двадцать лет. – И ты считаешь, что избрал для себя более достойный путь? Что же тебе предстоит? – Мне это пока неведомо. Узнаю, когда придет время. – Но как, скажи на милость, эти твои действия помогут возродить Леа Монд? – Не возродить, освободить от оков. – Боюсь, как бы тебе самому не оказаться в оковах! Вряд ли ты получишь в качестве благодарности то, на что рассчитываешь! – Не волнуйся, уже получил. Так или иначе, бессмертие авансом мне обеспечено! – А главная награда – стать наместником? Или... может обладателем знака прежнего Кровавого Греха? При упоминании символа, контролирующего Леа Монд, Джей даже вздрогнул: – Не смей больше и заикаться о нем! Теперь это в прошлом!!! На случай, если ты не в курсе, изначально Леа Монд не был осознающей себя сущностью и им управляли преемники линии Мюлленкамп с помощью Кровавого Греха. Леа Монд был сгустком энергии с заключенными в нем силами тьмы и хаоса, созданным при помощи запретной магии темной жрицей Мюлленкамп. Кстати, по совместительству, основательницей той самой религии Свет Кильтии, оцени иронию, Принцесса. Так вот, она и была первой обладательницей искомой татуировки, которая далее передавалась в ее роду по наследству. Но, как не трудно догадаться, интересы этих так называемых преемников шли вразрез с интересами самого Леа Монда, когда тот, в результате якобы природной катастрофы, в которой погибли тысячи людей, обрел разум и волю. И преемники стали делать все для того, что бы укротить пробудившуюся тьму, живущую в нем. В итоге город был практически стерт с лица земли. Но его сознание по-прежнему жило и развивалось. И тогда он принял единственно верное решение. С помощью некоего посланца сделать так, что бы символ, в итоге, достался тому, кто похоронил бы его по окончании своей жизни навсегда. А потом бы Леа Монд сотворил уже новый, собственный знак, и сам бы решал, кому он достанется! – Он... уже! – Да, я понял тебя. Виват Леа Монд!!! Да здравствует дивный Новый мир! – Что ж, виват Леа Монд. – А пока мы еще здесь, скажи, я тебе по-прежнему небезразличен? – Тебе то что? Ты ведь на самом деле ничего не чувствуешь! И лгал, что тебе небезразлична я! – Почему-же, ты приятна моему глазу, твой голос ласкает мой слух, твое бесстрашие будоражит, а твое стройное сильное тело пробуждает желание. Разве этого не достаточно? Разве отсутствие души это повод отказывать себе в чувственном удовольствии?