Ответил Сидней:
– Разумеется, они и сейчас здесь. Только вам, духам тьмы, их не увидеть. У светлых и темных фамильяров совершенно разные частоты. И в отличие от вас, тварей забирающих чужие жизни, мы поглощаем энергию Великого Кристалла. – По-вашему, и мне бы так не хотелось? Вам, милорды, крупно повезло. – А вот тебе – не слишком, шавка Леа Монда! Только по чьей вине?
Здесь Сидней поспешил вмешаться:
– Так, хватит вы оба! Хардин, в первую очередь это касается тебя. А что до тебя, Ферия, вижу, ты не желала того, что с тобой стало. Однако, это отнюдь не делает тебя невинной жертвой обстоятельств. Считав твою память, мне удалось кое-что разглядеть. Нечто скрытое. – Что именно, мою прошлую жизнь в качестве Вирен? – Ну… не совсем. Хоть это как раз и сыграло основную роль. В тебе присутствуют вроде как две личности. И, подчас, правая рука не ведает, что творит левая. Это же касается Жана и его смерти. Как ты думаешь, с тобой произошло, то, что произошло, лишь потому, что ты нарушила клятву, данную Властителю? – К чему ты клонишь?! – Будто сама не знаешь. Ответ очевиден, его погубила жажда власти и могущества твоей темной стороны. – Нет, Жан сам себя погубил, предав Властителя. Ну а ты помог! – Оправдываться удобнее всего. Но кое в чем ты права. В Жане оказалось чересчур много тьмы и амбиций, чтобы он мог трезво оценивать риски. Как и Гильденстерну, они буквально застилали Жану взор, хотя Ромео – в меньшей степени. Запомни Ферия, чистая тьма сама по себе далеко не так опасна, как полутьма или полусвет. Как, например, ты. – А Леа Монд? Он же и есть чистая тьма! – Вот в этом ты ошибаешься. Он есть тьма, но излучающая свет! Тьма созидающая. И этим он как раз и опасен. – Но какова его цель? – Все просто. Он хочет стать новым богом Ивалиса. А его избраннику уготована роль наместника божьего.
После этих слов Ферии невольно вспомнился жутковатый барельеф из храмовой пещеры, и девушка осторожно спросила:
– Уж ни Фериен ли Бессмертный истинный избранник Властителя Тьмы? Я видела барельеф с ним. Это о событиях прошлого или же грядущего?
Сидней помедлил с ответом, а лицо его заметно помрачнело. Но, в конце концов, дух вымолвил:
– Грядущего. Это древнее пророчество оккурий. Еще с того времени, когда они делились на племена. – Но кто этот Фериен, и имеет ли он отношение к теперешним событиям? – Вполне возможно, что имеет. Сам Фериен, если верить пророчествам, страшная сущность. Многократно опаснее и могущественнее любого из ныне существующих духов тьмы. Чистая пылающая ненависть. И зверствам его по всему Ивалису не будет предела. Полагаю, он-то и должен стать истинным Лордом Греха, когда придет в этот мир. – Значит, он еще не родился? – Не думаю, что такой как он придет в этот мир безвинным младенцем. И, как мне думается, рожден он будет не женщиной, а самой бездной.
От этих слов внутренности Ферии вновь скрутило тугим узлом, но она этого не показала, с недоверием сказав:
– Больше похоже на апокалиптическую страшилку, чем на правду. В сравнении с этим даже Властитель кажется просто безобидной эфирной сущностью. – Остается молиться, чтобы время его наступило еще через века, ибо, когда это случится, всем нам, духам света, придется пожертвовать собой, дабы остановить его, заключив в кристалл. Лишь остановить, не убить, ведь Фериен не зря будет носить прозвище «Бессмертный». – Апокалиптическая страшилка. – Как знать. В свете всего этого, мы все предпочли бы видеть Лордом, вернее, Леди Греха, именно тебя. Наименьшее из всех зол. Уж коли этого никак нельзя избежать. Хотя здесь я не совсем понимаю, почему Властитель сделал именно такой выбор. – Тьма не есть зло, так мне говорили. Да ты и сам, так же будучи некогда носителем знака, наверняка это понимаешь.
Сидней остановился и посмотрел вдаль. Затем вновь взглянул на свою собеседницу:
– А ты не думала, что твоя роль временна? Что, впоследствии, ты сама будешь принесена в жертву в угоду кому-то более могущественному? Как тебе такой вариант?
В этот момент вновь подал голос Хардин:
– Вот почему нужно уничтожить ее, а не возиться с ее драгоценной персоной. Плоть есть плоть, после отрубания головы и сожжения тела восстанавливаться будет уже нечему! Ну а дух можно будет усмирить святой магией. – Нет, Джон, ты этим мало что изменишь. Не Ферия есть источник тьмы, но обративший ее Леа Монд. Вот с ним и надо бороться. А Ферия может помочь нам в этом, так ведь?
Та коротко кивнула. Но Хардин не спешил с этим соглашаться:
– Прости, Сидней, но это вновь одни лишь размытые обещания! – Как бы то ни было, мы уже подошли ко вратам. Ферия, призывай же своего Залиру!
====== Глава 9. ======
Комментарий к Глава 9. Очень сложная глава... Стоя перед величественными каменными вратами, за которыми, казалось, твердь обрывалась и начиналась абсолютная пустота, Ферия, держа в руке аурацит, призвала Серафима Смерти. Явившись своей госпоже, Залира вместо приветствия вымолвил: – Госпожа, с кем это ты? Неужто со светлыми? – Да, но об этом позднее. Ты можешь открыть эти врата? – Прошу прощения, госпожа, но нынче это невозможно. – Отчего же?
Стоящие рядом с Ферией Сидней и Хардин недоуменно переглянулись.
– Не столь давно оккурии сменили стража врат. Теперь их может открыть только Белиас. – Овен? С чего вдруг? – Вынужденные меры предосторожности. Ты – это само собой разумеющееся. Оккурии уже давно изменили свои планы насчет тебя. Теперь ты в их владениях – персона нон грата. Но это не главная причина. Не столь давно в подземном дворце Сохен кто-то сумел заполучить аурацит Адраммелеха. Он был уничтожен, как и прочие, разбит на множество осколков. Каждый из осколков продолжал излучать энергию, но настолько слабую, что у оккурий не возникало ни малейшего беспокойства, что эти фрагменты могут быть обнаружены. Но, совсем недавно сигнал многократно усилился, и в Совете сразу поняли, что аурацит вновь цел. Или вот-вот станет. Так вот, оккурии подозревают, что этот аурацит оказался в руках одного из духов тьмы. – Почему именно духа? Мало ли на свете искателей сокровищ и прочих авантюристов! Так что, собрать камень могли и они. – Вряд ли. Какой смертный мог узнать местонахождение всех осколков, спрятанных в довольно опасных и труднопроходимых местах, разбросанных по всему Ивалису? Смертный здесь бы не справился. Тем более, что ныне для призыва эсперов существуют не камни, а так называемые печати. – Но почему тогда мне было позволено получить не печать, но сам аурацит? – Увы, это запретная тема. Но кое о чем я все же поведаю. Доподлинно известно, что когда-то было двенадцать могущественных духов тьмы, знавших секрет объединения с тем или иным эспером посредством аурацитов. Их называли Лукавиями, а при жизни – зодиакальными храбрецами. Они сумели предотвратить апокалипсис, вызванный мятежным сыном Фарама, за что и были награждены бессмертием. Но став духами, они оказались столь могущественны и одержимы властью, что едва сами не учинили новый апокалипсис. Тогда оккуриям не осталось ничего другого, как выдать одному из Лукавиев, выбранному жребием, секрет уничтожения его собратьев. Правда, некоторые смогли избежать гибели, заключив души в свои же аурациты. Поле того, как дело было сделано, оккурии спрятали аурациты, в надежных, как им казалось, местах, а избранного Лукавия так же лишили источника его могущества. И сослали его в подземные катакомбы, предоставив определенную свободу и оставив ему его свиту из обычных духов. Но, спустя какое-то время, благодаря еретической церкви Глабадоса, аурациты стали попадать в руки смертных, и спящие духи начали обретать новые тела. История могла повториться вновь. Тогда же аурациты пришлось уничтожить. Однако, уничтожить их полностью оказалось невозможно. А теперь вдруг выясняется, что последний Лукавий как-то освободился, а аурацит Адраммелеха восстановлен. Не к добру все это. – А это часом не кто-то из наших знакомых? – Ты имеешь в виду Ромео? Нет, что бы он там о себе не мнил, Ромео очень и очень далеко до первых Лукавиев. И, в частности, того, кто именует себя Принцем мертвых. Что ж, вполне заслуженно. Ведь он, как-никак, уничтожил многих других Лукавиев века назад. По слухам он даже был способен создавать туман в любом нужном ему месте, и спокойно появляться там. Ферия ненароком подумала, что этим Принцем мог оказаться ее странный знакомый Дарго. Когда он подошел к ней у лагеря, как раз стоял туман. Но был ли он магическим? Вроде нет. В нем не ощущалось ничего сверхъестественного. А у входа в пещеру дворца Сохен тумана вовсе не было. Да и что дух тьмы мог забыть в Аркадисе? Нет, Дарго не дух, но именно у него чертов аурацит Адраммелеха. Но об этом Ферия Залире говорить не стала, и лишь кивнула: – Ясно. Но ты сказал «почти всех противников». И что же случилось с теми духами, что были заключены в камнях? – Их сущности так же оказались разбиты на осколки. Но не уничтожены. Внутри камней они стали истинно бессмертны. И если камень соберется вновь, теоретически дух сможет завладеть телом обладателя камня. – Теоретически? – Да, лишь единицы могут стать сосудами высших духов. Одно из условий – совпадение по знаку зодиака. Но важнейшее условие – наличие родственной связи, пусть даже через поколения. – Как, например, удалось Жану? Ведь, если я не ошибаюсь, теперь он в теле своего племянника? – Верно. – Но он ведь был в аду, а не в камне! – Кто сказал, что он был именно в аду? Будь все так, не летал бы его фамильяр по всему Ивалису! Жан все это время находился где-то еще.